Наследие Маозари 4

Я поинтересовался у девушки, почему же тогда ни на самом здании, ни внутри его нет хоть какой-нибудь статуи или изображения этого Создателя Миров. Хита в ответ громко рассмеялась, а после спросила у меня, знаю ли я, как он выглядит… И если знаю, то об этом нужно срочно сообщить Совету Вордхола… Я не стал обижаться на сарказм девушки, а вспомнил, как на Земле, когда я ещё был молодой, ко мне как-то подошла в дупель пьяная женщина, потрёпанного вида, с предложением купить у неё икону… Икона не была какой-нибудь стариной или дорогой — просто кусок ДВП с приклеенным на него глянцевым изображением, но почему-то эта икона сохранилась в моём доме вплоть до моей кончины.

Мы подошли к трём пожилым мужчинам, на которых были одеты какие-то форменные белоснежные камзолы, и Хита представила нас друг другу… Как оказалось, это и была та самая комиссия, про которую мне ещё на острове мёртвых рассказывала Аланда. Члены этой комиссии, представители Великих кланов, никогда не покидают этого здания, чтобы у них даже не возникало соблазна рассказать кому-либо полученную здесь информацию, так как не все маги стремятся афишировать свой ранг.

Хита осталась дожидаться меня в комнате отдыха, а я вместе со старичками отправились на крытую арену… Где служащие быстренько расставили на земляном полу несколько чурбаков, а после покинули помещение, закрыв за собою двери… И на арене остались только мы вчетвером.

Сначала они проверили меня на артефакте, определителе ступени, и слегка удивились моим результатам, а после один из стариков записал их к себе в книгу. Потом мне предстояло показать хотя бы одно боевое заклинание… Выдавать им то, что никакими заклинаниями я не пользуюсь, я не стал: мало ли, может быть, они всё-таки кому-то сливают информацию?.. Из слов Аланды я знал, что не все заклинания проявляются в видимом спектре, то есть не все шарики светятся каким-нибудь светом… Некоторые из них, например заклинание Зыбь, являются невидимыми… Я предупредил комиссию, что я издалека, и что у нас свои родовые заклинания, которые, к сожалению, имеют очень маленькую дальность действия. Старички нахмурились, и сказали, чтобы я их продемонстрировал.

Я снял обувь, объяснив это тем, что ощущение своей стихии помогает мне сконцентрироваться… На что старички лишь отмахнулись… А после встал примерно в пяти метрах от чурбака. Вытянув руки вперёд, я выкрикнул какую-то чушь, и сильно разрыхлил под ним грунт, отчего кусок брёвна сразу же ушёл под землю… Хмурые старички попросили меня подождать и отошли в сторонку пошептаться. Несколько минут они о чем-то спорили, совещались, а после спросили, нет ли у меня какого-нибудь другого заклинания… Так как это, мол, очень уж близкого действия, отчего они не могут принять однозначного решения.

Нихера-се, близкого, возмутился я!.. Да с меня семь потов сошло, чтобы разрыхлить участок земли в пяти метрах от себя… Так как уверено манипулировать грунтом я сейчас могу только на расстоянии до трех метров.

Немного разозлившись, я повернулся к тому месту, где закопал чурбак и сконцентрировавшись, выкрикнул: «Принтер, Поттер, Пикачу!» — а после резко ударил по бревну земляным колом… Получилось, примерно как в бильярде: пень вылетел из земли на несколько метров, и вращаясь, по дуге полетел прямо в старичков… А после сбил крайнего с ног.

Я испуганно прикрыл рот ладонью, думая о том, что этой выходкой похерил всё дело… Но тут целёхонький старик поднялся с земли, и, отряхиваясь, начал возбуждённо обсуждать с коллегами мои заклинания… Ну, в принципе да, подумал я… Зря волновался: у этого старичка магический и воинский ранги, наверное, немаленькие, плюс покров… Что ему этот чурбак: в него из пушки можно смело стрелять, и хрен ему что от этого будет.

Посовещавшись, комиссия всё-таки решила мне выдать соответствующие документы, а также красивый медальон с цифрой пять. Оказалось, что этот медальон не просто украшение с цифрой, а специальный артефакт, камушек на котором светится только в руках своего истинного владельца… Для чего один из старичков разъединил мой медальон на две половинки, и в одну из них попросил меня накапать крови, в специальное небольшое отделение.

Надев медальон на шею, я попрощался с членами комиссии, и местные служащие проводили меня в комнату отдыха, где ждала Хита.

Заметив украшения на моей шее, девушка скупо поздравила меня, так как ещё продолжала обижаться… А после ехидно поинтересовалась:

— Что, наверное, теперь твой род в скором времени переедет жить в Вордхол?

— Нет, навряд ли, — покачал я головой.

— Почему это? — с непониманием нахмурилась девушка.

— Нам и на нашем острове хорошо… Там: тишина, спокойствие, речка, рыбалка — в общем, благодать, — пояснил я с мечтательной улыбкой. — А у вас тут суетно очень, — поморщил я нос.

— Пф-ф… Поехали уже, островитянин, — фыркнула девушка и направилась к выходу.

Ну да, тут я немножечко приврал, подумал я, вспомнив свой остров… Многоэтажные дома, тысячи людей, повсюду шум и гам, и постоянно происходит какая-то движуха.