Наследие мертвых

…Он не объяснял Конгуру, для чего нужны его работы. Чаще всего это были изображения тех или иных граждан Бельверуса, мужчин, иногда женщин. Конгур обладал удивительной памятью на лица. Ему довольно было в течение нескольких минут смотреть на человека, чтобы потом в точности воспроизвести его внешность на таволе. Те, кого он изображал, не подозревали о том, что Конгур пишет их портреты. И приносит Аттайе. Старик иногда платил ему, иногда нет, но поскольку Конгур, будучи сыном весьма состоятельных людей, нужды в деньгах не испытывал, это было ему почти безразлично. Зато с Аттайей можно было откровенно говорить о чем угодно, спрашивать и получать ответы на мучавшие душу вопросы, что было куда ценнее золота. Чтобы освободиться от своих кошмаров, Конгур также втайне ото всех написал портреты отца и матери. Он долго трудился над ними, а когда получил результат, был и сам немало удивлен. Нет, на чудовищ они вовсе не были похожи. Но неужели этот надменный, недалекий человек, самовлюбленный, с печатью всех возможных пороков на лице — Тариэль?! А почти чужая женщина, в чертах которой столько жестокой силы и способности идти по трупам ради достижения своих целей — Дара?! Конгур показал плод своих усилий Аттайе. Старик сказал:

— Что тебя смущает? Ты видишь истину. Хороший художник — это безжалостное зеркало, отражающее правду. Иногда это может быть больно. Но таково твое предназначение, видеть то, что скрыто от других, и не поддаваться утешительному обману.

— Но это все-таки мои родители, — неуверенно произнес Тариэль.

— Пустые слова, — засмеялся Аттайя. — Ничего не значащие и не стоящие сотрясения воздуха губами, производящие впечатление лишь на глупцов. Разве ты хочешь остаться глупцом, Конгур?..

Иногда к Аттайе приходили люди. Но не те, чьи портреты писал Конгур. Старик подолгу тихо разговаривал с каждым, некоторых навсегда отсылал прочь, иным позволял появляться снова. Конгур ни разу не видел Аттайю, занимающимся собственно колдовством, но все же осмелился спросить, в чем суть магии?

— Хороший вопрос, — отозвался старик. — Ее суть проста. Привлечь силы иных миров и заставить их служить твоей собственной спеси. Во всяком случае, именно так ее понимают большинство людей. Они не знают предначертаний.

— Каких? — дрожа от любопытства, задал Конгур следующий вопрос.

— Принцип весов, — сказал старик. — Чаши судьбы должны находиться в равновесии. Удача не приходит из ниоткуда. Допустим, один человек рождается богатым, знатным и здоровым; он ни в чем не знает недостатка. Другой же влачит жалкое существование в вечной нищете и немощах; что бы он ним делал, к чему бы ни приложил руки, все его усилия идут прахом, словно он обречен карабкаться вверх по крутому песчаному откосу и неизбежно срываться, когда ему кажется, что он вот-вот выберется из ямы-ловушки. Замечал ли ты подобное несоответствие?

Конгур неуверенно кивнул.

— Впрочем, ты-то как раз родился с серебряной ложкой во рту, и по малолетству вряд ли задумывался над подобными вещами… Так вот, те, кто оказываются вечными неудачниками, делают себя еще несчастнее, ибо изводятся бесплодными надеждами и иссушающей душу завистью. Они думают, что хотят всего лишь справедливости. На самом же деле справедливость для них — это когда им самим хорошо. Станут ли они и дальше добиваться ее, если окажутся наверху?

— Наверное, нет, — сказал Конгур.

— Конечно, — согласился старик. — Некоторые из них ищут помощи у магов, которые якобы способны сделать им заговор, привлекающий удачу. Но чтобы таковая повернулась лицом к одним, надо отнять ее у кого-то другого. Как вещь. Если камень лежит на этом конце стола, что нужно, чтобы он казался с другой стороны?

— Поднять и переложить…

— Видишь, как все просто, — сказал Аттайя. — Удачу тоже можно "поднять и переложить". Тогда вчерашний баловень судьбы потеряет все, что имел, и первый станет последним; а тот, кто прежде завидовал ему, вознесется вверх к вожделенным богатству и славе. Пустой сосуд наполнится, и прежде полный оскудеет.

— Иначе нельзя? — спросил Конгур. — Ну, чтобы всем было хорошо, и была бы настоящая справедливость?

— Нельзя, так не бывает, — возразил старик. — Счастья на всех не хватает. Слышал такую поговорку? Никто не в силах заменить мироустройство, созданное богами. Но некоторым из посвященных дана власть "поднимать и перекладывать".

— Тебе тоже дана такая власть?

— Да, — просто сказал Аттайя. — Именно этим я и занимаюсь. Но я требую чтобы человек поступал осознанно и понимал, на что идет. Если кто-то приходит ко мне и говорит, что желает стать богатым, я узнаю у него следующее: у кого он хочет отнять это богатство для себя? Как далеко он способен зайти в своих намерениях? Перед чем он остановится, а через что готов перешагнуть? И я предупреждаю — ты получишь просимое, но кто-то из тех, кто тебе дорог, лишится всего. Твой друг, брат, учитель, благодетель…

— И… что же… разве есть такие люди, которые согласны пойти на подобную подлость? — У Конгура расширились глаза.