Наследие обмана (ЛП)

Подошла к двойной двери и толкнула верхнюю половину. Она не сдвинулась с места. Я опустилась на колени и проползла под ней, сначала просунула голову, там было темно, - внутри было две ступеньки. Пол был влажный, покрытый грубым материалом. Впереди меня не видно ничего, кроме смутных форм.

Вставая, я повернулась к двери и провела руками по верхней части, пока не почувствовала круглую ручку. После нескольких попыток провернула её назад и открыла верхнюю половину двери, впуская вовнутрь больше света.

Когда я снова повернулась лицом к подвалу, чуть не задохнулась. В дальнем конце длинной комнаты были колеса-большие шестерёнки, одно из которых было связан со следующим, самый большой, такой высокий, было точь-в-точь как то, которое я видела в подвале во сне, где я пряталась от Мэтта. Я опустилась на порог, боясь перебраться на другую сторону, боясь приблизиться к этим колесам.

Почему я видела это место во сне? Я сомневалась, что могла прочесть эти образы в голове моей матери. Голос, сны, пробуждение в комнате Аврил, движение объектов туда, куда хотела Аврил - вот с кем я говорила - это была Аврил.

Моя кожа вдруг стала холодной и липкой. Я быстро встала.

– Оставь меня в покое, – сказала я, спотыкаясь у входа. – Оставь меня в покое!

Мэтт, оставшийся на небольшом расстоянии, услышал меня. Он отступил назад, резко повернулся и шагнул вверх по склону к своему джипу.

Никто из нас не говорил по дороге домой. Я знала, что Мэтт подумал, что я говорю ему, чтобы он оставил меня в покое, но я ничего не могла с этим поделать. Он не поверит, что я разговаривала с призраком.

Он припарковался перед домом и вышел из джипа, не взглянув на меня. Следуя за ним по ступеням крыльца, я заметила, что на толстых резиновых подошвах его кроссовок виднелась глина и грязь.

– Наша обувь перепачкалась, – сказала я, садясь на скамейку, чтобы удалить грязь с подошвы. Он проверил свои, а затем сел напротив меня. К тому времени, когда он начал развязывать свои кроссовки, свои я уже сняла, и понесла их в дом.

Бабушка встретила меня, пройдя через дверь с заднего крыла.

– Вы опоздали.

– На ужин? – Я подняла глаза на часы. Еще даже пяти нет.

Она уставилась на мои туфли.

– Что ты делала после работы?

– Гуляла.

Мэтт подошел к двери, и глаза бабушки бросились ему на ноги. Её щёки покраснели.

– Где ты был?

Хотя вопрос был адресован ему, я ответила, поскольку поездка была моей идеей.

– На мельнице.

– Зачем ты повёл её на мельницу? – спросила бабушка, все еще сосредотачиваясь на Мэтте.

Я заметила на его лице настороженный взгляд.

– Я попросила его, – сказала я.

– Я не с тобой разговариваю.

–Меган захотела увидеть это место, – ответил Мэтт, – и я подумал, что будет безопаснее, если я пойду с ней.

– Меган захотела увидеть это место, – передразнивала бабушка.

– Это всё из-за меня, – сказала я. – Мне было любопытно.

Бабушка сделала шаг ко мне:

– Я сказала тебе в день твоего приезда, что ожидаю от тебя уважения моей частной жизни. Не так ли?

Я молча кивнула.

– Теперь я говорю с тобой. Ответь мне вслух!

– Да, бабушка.

Я не могла перечить ей. Если бы я чувствовала, что меня преследует Аврил, я могла только представить, как она себя чувствует.

– Итак, теперь ты вдруг решила быть милой и вежливой, – заметила она, ее губы сложились в усмешку. – Милая и подлая.

– Успокойся, бабушка, – сказал Мэтт. – Ты когда-нибудь говорила Меган, чтобы она не ходила на мельницу?

– Ты защищаешь ее?

– Всё, что я говорю, это то, что ты начала все это из-за какой-то поездки на мельницу, – ответил он.

– И к Лидии Райли, – добавила она.

Я удивленно посмотрел на бабушку:

– Кто тебе это сказал?

– Это не имеет значения. Важно то, что ты пообещаешь, что больше не заговоришь с ней.

–Почему?

– Не переговаривайся со мной! – Ее голос перешел на крик.

Я села на ступеньки, надеясь, что это будет разговор, а не иррациональный кричащий матч.

– Я не переговаривалась, – объяснила я. – Мне просто интересно ...

– Ты живешь в моем доме, и будешь следовать моим правилам.

Я закусила губу и кивнула.

Мэтт накрыл ладонью ее руку:

– Бабушка, признай. Меган просто спрашивала ...

Она повернулась к нему:

– Мне не нужно объяснять свои правила никому, включая тебя, Мэтт. – Ее челюсть начала дрожать. – Я больше не могу тебе доверять. С тех пор, как она пришла.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

– Теперь, ты предан ей.

Он уставился на бабушку. Казалось, что он должен выбрать чью-то сторону - её или мою, и ему не разрешалось заботиться обо всех нас одновременно.

– Держи себя в руках, – сказал он и вошел через заднюю дверь холла.

Бабушка стояла передо мной, высоко подняв голову, затем зашагала в библиотеку и закрыла за собой дверь.

Я все еще сидела на ступеньках, смущенная ее ревнивыми подозрениями. Некоторые раны заживают, другие гноятся, сказала миссис Райли. Может быть, бабушка никогда не исцелилась от ее первой измены. Мэтт был самым значительным человеком в ее жизни, и она все время была кем-то значимым в его жизни. Я задалась вопросом, видела ли она во мне кого-то вроде Аврил, которая поставила себя между ними. Может, бабушка боялась снова проиграть.