Наследие предков

— Гелиан еще там? — осведомился Радомир.

— Да.

— Хм… Может, пора ему уже откланяться, как думаешь?

— Не мне думы подобные думать, — улыбнулась Аврора.

— Зайди ко мне: я пальцы твои осмотрю.

Аврора ладонь к глазам поднесла и на пальцы свои взглянула.

— Пальцы как пальцы, — пожала плечами она. — Ничего особенного.

— Аврора, не доводи меня, — прошипел Радомир.

Аврора нехотя встала и поплелась к Радомиру в кабинет. Он дверь перед ней отворил и тут же командовать стал:

— К мойке подойди. И кольца с браслетами сними.

— Они мне не мешают.

— Мне они мешают. Снимай давай!

Радомир стал к раковине боком и включил воду. Аврора же подошла к железному столу и стала снимать с себя украшения. Звяканье металла о металл Радомир сопроводил победоносной улыбкой. Аврора сделала вид, что не заметила этого. Освободив запястье от последнего браслета, она подошла к Радомиру и протянула ему руки.

— Зачем тебе столько побрякушек? — поинтересовался Радомир, беря ее ладони в свои.

— Чтобы ты спросил, — улыбнулась она.

— Почти зажили, — кивнул Радомир и взял в руки мыло.

— Странно… Ты говорил, что пальцы почернеют и отвалятся… — сжав губы, чтобы не рассмеяться, Аврора попыталась изобразить на лице серьезное выражение.

— Не сдерживайся, — улыбнулся Радомир, намыливая ее ладони — И ресницами понапрасну не хлопай: я тебя теперь насквозь вижу.

— Да ну тебя, — невинным голоском заявила Аврора. — Кто ж это прямо насквозь видеть может?

Радомир, едва сдерживая смех, ее намыленные руки сунул под струю воды.

— А на твои уловки действительно все клюют?

— Я рыбу не люблю ловить, — пожала плечами Аврора, — но поклев на мои приманки обычно неплохой.

— Ты на мой вопрос так и не ответила. Что за страсть у тебя странная: железо на себя килограммами навешивать?

Радомир сжал ее запястья и резко повернул ее руки ладонями вверх. Аврора молчала. Радомир тоже.

— Все рассмотрел, что хотел? — с издевкой бросила она и, перехватив его запястья ловко выкрутила Радомиру руки.

Аврора знала, что ему больно. Ей тоже было больно. Давно, но было. Ослабив хват, она отпустила Радомира и выключила воду. Вытерев руки полотенцем, она вернулась к столу и стала надевать на пальцы кольца.

— Ты сама сделала это? — спросил Радомир, продолжая стоять у раковины.

— Нет. Это сделал мой старший брат. Таким образом он пытался научить меня писать мое имя правильно.

— Вырезав его на твоих запястьях?

— Ему было семнадцать тогда. И он со своими друзьями был пьян.

— А сколько было тебе?

Аврора улыбнулась:

— Четырнадцать.

— И что же ты сделала с ним, когда подросла?

— Я не успела подрасти, Радомир. Отец избил брата и выгнал его из дому. Несколько дней спустя его нашли мертвым в переулке. Кто-то проломил ему голову в пьяной драке.

Аврора поднесла исполосованные запястья к глазам и вновь улыбнулась:

— Знаешь, я ведь научилась писать свое имя, когда мне было семь лет… Но брат позабыл об этом и поплатился жизнью…

— Тебе было его жаль? — не скрывая удивления, спросил Радомир.

— Нет. Мне было жаль отца.

— Твой брат со своими друзьями только это с тобой сделали?

Аврора поджала губы и покачала головой:

— Да, только это.

Натягивая на запястья браслеты, Аврора улыбалась. Как много в жизни ее было плохого? Как много повидала она за свою жизнь? Но она выжила. Она смогла подняться с колен и пойти дальше. Так же, как и ее дядя…

— Но, был ведь кто-то, кто сделал это с тобой? — произнес Радомир, продолжая на нее смотреть.

Аврора усмехнулась.

— Что именно сделал?

— Отбил у тебя желание быть похожей на женщину.

Аврора вскинула брови и намеренно выставила пышную грудь вперед:

— Мне кажется, я похожа на женщину.

— Ты бреешь голову, а женщины так не поступают.

— Некоторые мужчины полагают, что, если женщина обделена мозгами, она — легкая добыча. При этом они пытаются приструнить жертву, хватая ее за волосы.

— С тобой поступили так же?

— Да. И прежде чем порезать ублюдков, я лишилась волос на голове.

— С тех пор бреешь голову?

— С тех пор каждый знает, что на голове у меня нет волос, за которые меня можно схватить.

Аврора достала из голенища сапога кинжал и стала играть с его лезвием, перекидывая его между пальцев. Металл колец звякал о металл лезвия, не позволяя острым краям исполосовать Авроре кожу. Затем она перехватила кинжал другой ладонью и резко вытянула руку вперед. Ее браслеты наползли один на другой, превращаясь в сплошной металлический нарукавник. Аврора провела лезвием кинжала по этой защите и спрятала оружие обратно в сапог.

— Я ответила на все твои вопросы, или ты хотел спросить меня еще о чем-нибудь? — улыбнулась Аврора, складывая руки на груди.

— А серьги в ушах? Зачем их столько?

— Для красоты.

— Странные у тебя понятия о красоте.

— Странный у тебя интерес «научный».

— Я понять пытаюсь, с кем дело имею.

— Радомир, я тебя с малых лет знаю. И в доме Главном на посту за твоей спиной не раз стояла. Что ж тебе вдруг интересно стало, с кем дело ты имеешь?

— Лучше поздно, чем никогда, Аврора, — пожал плечами Радомир.

— В твоем случае лучше «никогда», чем «поздно».

Аврора к двери зашагала, но он ей путь преградил.

— Ты знаешь, кто мог Терре яд подсыпать?