Наследие предков

— М-м-м… разве ты не об этом всегда мечтал?..

— Не совсем… Ты… Ты просто отчаялась. Ты думаешь, что больше не будет в твоей жизни мужчины, да и жизни той осталось чуть-чуть… А я теперь единственный вариант… Ты это делаешь не от каких-то чувств… Если бы не Крот запер нас, а я запер тебя и Крота… То…

— Что, «то»? — резко и громко спросила женщина.

— То он был бы сейчас на моем месте.

Рита резко отстранилась и стряхнула его руку со своего плеча.

— Господи… Дура! Ну какая же я дура! — проворчала она куда-то в сторону.

— Зачем ты так? Может, это я дурак? — усмехнулся Тигран.

— Что, уже пожалел о сказанном? О том, что так сильно ударил меня по рукам?

— Не в этом дело, милая. Я бы не хотел, чтобы ты потом жалела о том, что сейчас могло произойти.

Гжель вскочила и, схватив его за воротник, с силой встряхнула.

— Да не будет никакого «потом», понимаешь?! Мы в ловушке, из которой не выбраться! Всё!

Тигран безошибочно обхватил ее невидимое во мраке лицо ладонями и с силой притянул к себе. Впился губами в ее губы. Она тяжело задышала, зло сопя и покусывая его. Тиграну показалось, что она вырывается, но он не хотел ее отпускать. Однако Рита не вырывалась. Она просто судорожно искала ладонями на его теле застежки куртки, чтобы снять ее с него как можно скорее…

И вдруг по роковой железной двери что-то сильно лязгнуло.

Он и она вздрогнули и замерли. Не показалось ли в порыве страсти?

Не показалось. С той стороны стали раздаваться ритмичные стуки. Похоже, кто-то бил чем-то железным по рычагу, чтобы поднять его и отпереть дверь.

— Блин! — сокрушенно вздохнул Тигран. — Не мог он этого сделать чуток пораньше? Ну или через пятнадцать минут…

— Пятнадцать минут?! — возмущенно воскликнула Рита.

— Прости. Двадцать. Конечно, двадцать.

— Ну ты…

— Тише, родная. Стуки прекратились.

Стучать действительно перестали. Видимо, тот, кто был за дверью (а никто не сомневался, что это Загорский), прислушивался к звукам, которые просочились на ту сторону. Особенно — резкий голос Риты.

Стуки возобновились через несколько секунд. И стали они чаще. Похоже, Крот торопился открыть дверь. Тигран включил фонарь, примотал его скотчем из вещмешка к цевью автомата подошел к двери и направил оружие в сторону стука.

— Тигран! Ты же не собираешься его убить? — тревожно прошептала Рита.

— Только чуть-чуть. Не насмерть, — прошипел Баграмян.

* * *

Он вспомнил тот момент, когда Лена Бергер сделала снимок, так напугавший Александра совсем недавно. Собственно, тогда она и не собиралась фотографировать. Это была ее форма мести за то, что Егор Хрусталев постоянно светил фонарем на ее зад. Лена просто развернулась и щелкнула цифровой «мыльницей», слепя Егора фотовспышкой. Но снимок получился. Физиономия Хруста засвеченная, на весь экран, и…

Александр хорошо вспомнил тот момент. Он тогда находился в стороне. Держался особняком, впрочем, как и всегда, в силу своего характера. Он держался особняком в школе. На внеклассных мероприятиях. Во время турпоездки всем классом в Закопане.[37] Во время походов с друзьями, которых у него было не так уж много.

И в тот раз он держался особняком. Стоял в темноте позади Егора Хрусталева, и вспышка запечатлела лишь призрачный, едва различимый силуэт. Именно это так напугало Загорского, когда он включил фоторамку. ОН НАПУГАЛ САМОГО СЕБЯ!

Значит, и то страшное лицо, всплывавшее из колодца, в котором утонул один из его обкуренных помощников… Не было никакого монстра. Это было лишь его искаженное отражение.

— Нет здесь никакого монстра, — скривился Загорский, обезумевшим взглядом сверля мрак манящего его идти дальше коридора. — Нечего здесь бояться. Я — МОНСТР…

И он зашагал вперед, забыв совершенно обо всем. Об оставленных в ловушке друзьях. Ведь это было в прошлой жизни. Об оставленных там же недавно попутчиках. Ведь сейчас уже не жизнь.

Он просто шел вперед просто потому, что пути назад для него теперь не существовало…

* * *

Стуки за дверью прекратились, и их сменил неприятный лязг. Рычаг поддался и вытянул запоры из пазов. Дверь со скрипом раскрылась, и кто-то, открывший ее, вдруг вскрикнул, попав под прямой и яркий луч фонаря. Вскрикнул громко и как-то жутко. Почти не по-человечески. Хотя что-то в этом возгласе заставило и Риту и Тиграна сразу понять, что кричавший был женского пола.

— Ахтыж…! — выругавшись скороговоркой, Баграмян буквально отпрыгнул, едва не сбив Риту с ног.

Тот, кто открыл дверь, не был Александром Загорским. На полу, ослепленное непривычно ярким светом фонаря, корчилось какое-то существо, лишь отдаленно напоминающее человека. Бледное и грязное. В лохмотьях из мешковины и в шлепанцах, похоже, сделанных из мотоциклетных покрышек, на грязных босых ногах. С большой брезентовой сумкой через плечо и с массивным молотком, которое существо при падении выпустило из рук. Из сумки выкатились жестяные колбы. Из одной выплеснулось масло. Выпали также какие-то инструменты: разводной ключ, какой-то крюк… А на полу, чуть в стороне, стояла керосиновая лампа.

— Господи! Кто это?! — воскликнула Рита, бросившись к двери. — Тигран! Выключи фонарь! Ты ее ослепил!