Наследие проклятой королевы (СИ)

Мы быстро поднялись на второй этаж, а потом прошли по коридору в самую дальнюю комнату. Из-за одной из дверей, мимо которых проходили, раздавались томные стоны и жаркие возгласы. И это несмотря на заверенья Пуделя, что мы единственные посетители.

— Вот бы здесь на седмицу печалиться, — протянула Урсула со смешинкой в голосе. В тон мечнице шумно и протяжно вздохнула Марта. Катарина же покраснела, как помидорка. У самого последнего нумера управляющий постучал в дверь.

— Свиток и стилет, — произнёс Пудель, подойдя вплотную, а когда изнутри невнятно ответили, быстро открыл.

Мы оказались в большой комнате, задрапированной тяжёлыми портьерами. Госпожа Агата оказалась сидящей в большом мягком кресле перед невысоким столиком, на котором были подносы с несколькими кубками и высоким серебряным кувшином и корзинка с фруктами. Помещение освещали три свечи в медном подсвечнике. Рядом с ними дымилась ароматическая палочка. Курильница была очень похожа на классические древнерусские светильники с лучинами, разве что тонкая палочка с тлеющим на конце угольком висела над хрустальным корытцем с водой, а ажурный держак выполнен из морёного дуба. Отдельного внимания заслуживали большая кровать с пуховыми перинами и картины на стенах с пошлостями, при виде которых Катарина ещё больше покраснела, хотя казалось, больше некуда. Она бросала на них взгляды, хотя старалась изо всех сил глядеть на пожилую волшебницу.

— Здравствуй, моя дорогая, — протянула госпожа Агата и протянула руки, не вставая с места. Лукреция подошла к ней, и женщины обнялись.

— Я рада вас видеть, — с улыбкой на лице ответила моя спутница.

— А это тот халумари, которого ты учить решила? — посмотрела в мою сторону Агата и прищурилась.

Мне ничего не оставалось, кроме как молча стоять, изображая пай-мальчика.

— Да, — коротко ответила Лукреция.

— Яси, — протянула пожилая волшебница и начала командовать, указывая пальцем. — Храмовница в тот угол. Ведунья — в тот. Луччи, сядь на кровать. Подальше.

Все быстро заняли места, словно шахматные фигуры, готовые решить головоломку по мату в три хода. Сходство придавал паркет, набранный из тёмной и светлой пород дерева.

— А я, госпожа, — робко подала голос Урсула, которая всегда робела перед волшебницами, особенно незнакомыми. Она и сейчас переминалась с ноги на ногу и мяла полу своего гамбезона.

— Куда хочешь, ты мне не мешаешь, — смерив мечницу взглядом, ответила пожилая магесса и обратилась ко мне: — Подойди ближе. Я не украду.

Я ещё раз пробежался взором по помещению и неспешно приблизился.

Агата приподняла руку с растопыренной пятернёй и закрыла глаза.

— Встань на колени, — тихо произнесла она.

Выполнив сказанное, я пристально уставился на магессу. Та примерно с минуту водила рукой над моей головой, и только потом неспешно заговорила.

— Не чувствую ничего, что могло бы препятствовать обучению изъянов не вижу. Но догадываюсь о причинах.

Волшебница отвела в сторону руку, и в ту прыгнула одна из свечей, выскользнув из подсвечника. Агату нисколько не взволновало, что на пол пролился воск, тут же застыв белыми каплями.

— Дай мне ладонь, — властно приказала она и протянула свою.

Я заподозрил неладное, но отступать было уже некуда. Пришлось подчиниться.

— Ты повелитель своей силы. Ты должен научить её, как охотничьего пса. Но даже псу надо показать, как выглядит дичь. Но для магии дичь — это четыре стихии.

Агата быстро вытянула руку и схватила мою, зажав пальцами запястье, а после потянула к себе.

— Это огонь! Эс фуэго.

Через мгновение язычок пламени от свечи оказался под моими пальцами. Боль обожгла не сразу, а словно постеснялась и отсрочила прибытие на пару секунд. Зато потом оторвалась по полной, опалив кожу.

— Бля! — вырвалась у меня, и я постарался выдернуть руку из тяжёлой хватки. Получилось только с третьей попытки.

— Научись терпеть, маг, — холодным, как айсберг, голосом проронила волшебница, пристально глядя мне в глаза. Боль ожога пульсировала, и не собиралась отступать. Честно говоря, такого откровенно садизма не ожидал. Если все методы обучения будут такими же, то ну его на хрен.

Ведьма Агата. Да, теперь я не мог называть её иначе, чем ведьма. И вот она откинулась в кресле, положив рука на подлокотники. Злосчастная свеча осталась висеть в воздухе между нами.

— Поднеси руку к свече. Сам. Медленно. Прикажи свече погаснуть. Когда это произойдёт, ты ощутишь силу. Ты поймёшь, что она такое. А как поймёшь, твоё обучение пойдёт уже легче.

Я сжал губы. Ну не мазохист я, чтоб такие фокусы повторять раз за разом, и так придётся руку перебинтовывать и мазать противоожоговой мазью. Но если в самом деле попробовать?