Наследие проклятой королевы

— К вашим услугам, юн спада! — сразу же повысила голос Урсула, стоило юнцам двинуться в нашу сторону. И хотя мечница изобразила вежливый поклон с прикосновением кулаком к левой груди, из контекста можно понять, мол, мы вас видим, без фокусов! Но на то она и телохранительница, чтоб не допускать возможных недоразумений. Но лицо мечницы было не злым, а скорее выпендрёжным, ей было откровенно скучно. Катарина же, напротив, застыла с неподвижным взглядом, как кошка при виде мыши. Можно не сомневаться, что при необходимости через долю секунды в лица непрошеным гостям будет глядеть дуло пистолета.

— Добрые дамы и господа, — заговорил юноша, сноровисто снял с себя головой убор и несколько раз выполнил поклон с витиеватым размахиванием беретом, а затем резко выпрямился, щёлкнул каблуками и приложил берет к груди. — Не утолите ли вы любопытство и не скажете ли, не здесь ли остановилась благородная графиня Клэр да Кашон?

— Ещё один соискатель, — пробурчала Лукреция, смерив мальцов взглядом с ног до головы.

— Здесь, — с ухмылкой ответил я юнцу за всех и показал рукой в сторону возвышающегося над деревьями особняка.

— И зачем он там? — снова заворчала волшебница. — У него ни титула, ни денег нет, если судить по тому, что они не на собственной карете приехали, да ещё и не к главному входу.

— Пусть Клэр сама решает, — произнёс я, потерев пальцами подбородок (вроде бы, и брился, но всё равно щетина кололась).

— Да он нищий! — повысила голос Лукреция, а я поглядел на перстни на своих руках. Да уж, сословное общество, где всех встречают по одёжке! Не зря на Земле почти всю зарплату потратил на золото.

А юнец, меж тем, надулся, скрипнул зубами и покраснел, как рак. Казалось, тронь его, и крышка со свистом слетит. На всякий случай я оглядел гостя на предмет гербов, но ничего не нашлось.

— Ваше магичество, — раздался голос позади меня; то была стражница у ворот. — Так пускать их или нет? А то так-то не велено.

— Да!

— Нет! — Почти одновременно выкрикнули мы с Лукрецией, несколько секунд поиграв в гляделки, а потом я сдался. Не хозяева же. Не нам правила менять.

— Не пускай.

— Ага, — отозвалась стражница и наклонила алебарду так, чтобы перекрыть путь через калитку в воротах. — Юные господа, не велено.

Пареньки переглянулись и быстро ретировались, стараясь сохранить лицо.

Вскоре я понял, чего мы ждали. К воротам подъехал недорогой открытый двухосный четырёхместный экипаж с женщиной-возницей на козлах и сиденьями в коричневой кожаной обивке. Молодой пятнистый бычок норовил помчаться, задрав хвост, но натянутые поводья не пускали. А ещё повозка, если не ошибаюсь, типа «фаэтон», имела деревянные рессоры, сложенные из стянутых медными скобами светлых реек. Наверняка берёза. Слышал, что именно из неё делали упругие элементы в позднем Средневековье.

— Лукреция, — шёпотом позвал я магессу, — как она узнала, что мы ждём транспорт? Какой-нибудь волшебный маячок?

— Вздор! — закатила глаза колдунья. Она наверняка уже ощущала себя моей наставницей, и это несколько приподнимало её чувство собственного достоинства, а заодно и уровень пафоса. Главное, чтоб уровень до небес не взлетел, а то ведь тяжеловато сбивать с головы ведьмы корону лопатой.

— Обычное дело для больших имений, — продолжила она. — Народу много. Прислуга и охрана постоянно ездят в город — кто домой, кто за товарами. Вот возница и катается, подбирая народ.

— Маршрутка, значит, — ухмыльнулся я и запрыгнул в повозку. Напротив меня примостились Лукреция и Марта. А потом меня зажали с двух сторон, ибо вооружённые до зубов Урсула и Катарина тоже втиснулись на узенькую лавку. От их веса повозка жалобно скрипнула, и подумалось, что сейчас лопнут рессоры, но обошлось. Возница даже не обернулась, а когда Лукреция громко распорядилась: «К южным воротам!», подстегнула бычка хворостиной с криком «Пошёл, убогий!», я вздохнул: что-то туго даётся мне путь к магии. Спотыкаюсь об амбиции наставницы, нехватку времени, непонятности в выданном учебнике. Побыстрее бы начать…

Глава 5. Несколько неприятных встреч

Инфант медленно спускался по винтовой лестнице в подземелье старого бастиона, с которого когда-то начинался городишко Керенборг. Пальцы хозяина Кровавого озера касались холодной каменной кладки. Тихое эхо шагов рождалось под ногами и улетало вприпрыжку по сглаженным ступеням вверх, на свежий воздух, и вниз, в глубины катакомб. Вскоре лестница кончилась, и дух очутился в помещении без окон и с арочными сводами, удерживающими весь форт. Толстые кирпичные колонны, испачканные копотью факелов, пахли сыростью и тленом. Но в то же время ни одного грызуна, кои любят селиться в подобных подземельях, не наблюдалось.