Наследие (СИ)

Что хранилось там? Рукописи не единожды переписанные писцами при жреческих обителях. Сколько правды о Нашествии было изменено и подправлено в угоду религии Огненных Богов? Это можно было понять, лишь попав в королевский архив. Возможно, Илейни смог бы раздобыть и больше сведений, но искал он не только летописи деяния древних, но и все, что имелось в архиве о драконах и их брачных устоях. И пусть много ему разузнать не удалось, но хватило нескольких описаний, где повторялось одно и то же — избрав самку, дракон остается ей верным до конца. И это казалось трагедией, однако Рик не терял надежды, что соперничать с Гором ему не придется, как и отказываться из-за него от той, кому душа стремилась столь сильно, что порой тяжело было собрать мысли воедино.

Лорд-аниторн хотел забрать Фиалку из ее убежища, как только опасность разоблачения для нее минует. И не просто привести в свой замок… Читая о драконах, Риктор невесело усмехался, находя отзвук прочитанного в собственном сердце, свой выбор он так же уже сделал. И, понимая, что Фиалка не откроет своего имени, придумал другое, по сути своей, шельмовство.

Расслед хоть и прожил при роде Илейни без малого пятьдесят четыре года, но имел происхождение знатное, хоть его род и обеднел давным-давно. И подумалось Рику, задумчиво постукивавшему свернутым свитком по ладони — а почему бы Расследу не удочерить Фиалку с правом наследования его титула? Тогда никто не сможет обвинить лесную затворницу в низком происхождении. Королю придется одобрить решение аниторна, а его дети, рожденные Фиалкой, будут законными и никто не посмеет оспорить их право на наследство своего отца. И до того эта идея пришлась лорду Илейни по душе, что он едва не забыл обо всех остальных преград. Однако быстро вспомнил и помрачнел. Он выбрал нелегкий путь к собственному счастью, но сдаваться было не в привычках последнего потомка древнего рода… кажется, рода Риерских повелителей.

И вдруг известие, что Ее Величество расставляет для аниторна брачные силки. Вот уж вовсе не ко времени. Риктор посмотрел в затылок Ледагарду и досадливо поморщился. Сражаться с королем было намного проще, чем с его настойчивой супругой, но возможно. Решительно поджав губы, Илейни догнал Его Величество.

— Государь, — аниторн склонил голову, — дозволено ли мне будет явиться позже? Хотелось бы сменить одежду, я весь пропах пылью хранилища…

— К дракону побежишь? — прищурился Ледагард. — Потом в умывальню, потом переодеваться, а там и собрание разойдется. Ты, значит, самый хитрый, а я самый виноватый? Вот уж нет, мой мальчик. Лорния столько намекала мне сегодня, что непременно желает видеть тебя, расставила столько силков и сетей, оплела меня паутиной, вынудив поклясться, что я лично тебя доставлю в ее покои, а ты хочешь бросить меня в пасть бушующего вулкана? Нет и еще раз нет, лорд-аниторн. Под моим венцом осталось не так много волос, чтобы позволить выесть себе плешь раньше, чем придет ее время.

— Мой король…

— Вот именно — король! — со значение произнес Ледагард. — И я велю тебе идти на заклание… Ах, да, про намерения Ее Величества ты, конечно, ничего не знаешь, подвоха не ожидаешь, и я не предупреждал тебя о готовящейся западне. Ни словом! Выкручивайся сам… а я сделал все, что в моих силах.

Король состроил невинную гримасу, благочестиво вздохнул и подтолкнул Илейни вперед. Рик полуобернулся, с укоризной глядя на государя, но тот «ничего не заметил», и сердце его не дрогнуло. Потому через десяток шагов они уже стояли перед резными дверями покоев Ее Величества.

Створы тут же распахнулись, и на лице коронованного вруна и лицемера расцвела счастливейшая из улыбок, когда ему навстречу устремилась супруга. Однако прежде, чем обнять королеву, Ледагард цепко ухватил аниторна за плечо и снова подтолкнул вперед, не давая ему возможности остаться в тени или улизнуть.

— Мой дорогой лорд Илейни! — воскликнула Ее Величество. — Как же приятно вновь видеть вас на нашем маленьком уютном собрании.

— Быть здесь — честь для меня, государыня, — поклонился ей Рик.

— И что у нас сегодня интересного? — полюбопытствовал Ледагард, целуя супругу в щеку.

— Состязание поэтов, возлюбленный супруг, — с нескрываемым удовольствием ответила Лорния. — Идемте же, идемте!

Королева вплыла в свою гостиную и окинула умильным взором нескольких лордов и леди, рассевшихся на креслах и диванах. Посреди гостиной стояли четверо мужчин, известных умением слагать рифмы. В руках они держали исписанные стихами листы бумаги. Поза каждого отличалась явным превосходством, и в глазах читалась насмешка, когда они поглядывали на своих противников.

Однако стоило королю войти в дверь, как придворные поспешно поднялись со своих мест, поэты сменили высокомерные позы на почтительный поклон, но Ледагард отмахнулся:

— Полноте, — и благородное собрание вернулось на свои места.