Наследие (СИ)

Сколько раз она заступалась за брата? Ругалась с матушкой, топала ногами и кричала, что непременно сбежит из дома, если леди Дархэйм будет сердиться на «Эйха». Даже крохой Виалин всегда выбирала его. Ее любили все, потакали, баловали. Матушка была с дочерью ласковой всегда. Она дарила ей то, чем не спешила делиться со старшим ребенком — материнскую любовь. Виалин это злило. Девочка, нежная, как цветы, росшие вокруг замка, становилась колючей и хмурой, когда видела несправедливость. А то, что матушка слишком строга с сыном, ее дочь считала несправедливостью. И если брата отчитывали, девчонка неизменно стояла рядом с ним, крепко держа за руку. И наказание делила с ним поровну. Если же ее отдирали от Эрха, то Виалин замыкалась в себе, не желая ни с кем разговаривать, отказывалась есть и покидать свои покои, пока не слышала недовольного голоса матушки:

— Ви, ты можешь поиграть с братом.

В это мгновение все менялось. Девочка висла на шее матери, покрывая ее лицо поцелуями, и неслась к комнатам Эрха, крича, что голодна, как дракон. Наученные опытом, следом бежала челядь с подносами с едой. Их расставляли перед братом и сестрой, и Виа начинала трещать, долго не умолкая, как соскучилась, как переживала за братца, как ждала, когда матушка позволит им снова свидеться. А юный лорд слушал ее и улыбался, радуясь просто тому, что сестра снова рядом. Он тоже скучал без нее. Даже Дорб Шагерд — соседский мальчишка, тогда появившийся в жизни Эрха, не доставлял ему столько радости, сколько младшая сестрица.

— Я никогда не предам тебя, братец, — говорила она, став старше.

И он верил. Знал, что не лжет, что это не пустые слова. Виалин была верной спутницей лорда Дархэйма, его наперсницей, хранительницей тайн, единственной, кому он поверял ВСЁ. Первым открыл ей дверь в мир мертвых, первым объяснил, как пользоваться Силой, когда она проснулась в сестре. Ви, увидев потусторонний мир и узнав, откуда можно черпать Силу, разревелась, обозвав себя чудовищем. Эрхольд тогда долго просидел с ней на их любимой лесной поляне, объясняя, что сущность не изменить, и от дара отказаться невозможно.

Виалин успокоилась, узнав, что Виллианы восполняют свой резерв в мире мертвых, собирая жизненную силу недавно умерших душ. Когда душа покидает тело, она еще полня жизни, и теряет ее постепенно. Однако от слов брата:

— Ви, милая, нам с тобой повезло! Нам не нужно кормиться от духов, мы можем черпать Силу среди живых. И чем больше возьмешь, тем сильней будешь.

— Эрх! — воскликнула Виалин. — Но ведь это означает — убить!

— Не обязательно, — чуть растягивая слова, ответил молодой лорд. Сообразив, что его нежная впечатлительная сестрица не готова принять подобных откровений, он продолжил более осторожно: — Ты можешь черпать жизненную силу, не выпивая человека досуха. Просто собрать то, что само выплескивается наружу, когда люди испытывают сильные чувства: радость, горе, счастье. Влюбленные особо приятны… на вкус, они переполнены чувствами, и их жизненная сила бурлит, подобно кипящей воде. Чем человек моложе, тем насыщенней живительные соки, которые мы можем собрать.

— И губить человека не обязательно? — с надеждой спросила Виалин, широко распахнув глаза.

— Не обязательно, — рассмеялся Эрхольд, довольный тем, что сестра снова улыбнулась.

О том, что человеческая жизнь делает их почти всесильными, молодой лорд промолчал. Виалин бы это напугало, и она непременно не отстала от брата, пока он не дал бы ей клятвенного обещания никогда не забирать все под чистую. Но главное, он бы сдержал клятву, потому что не хотел лгать ей. Однако тогда опрометчивые слова лишили бы Дархэйма могущества, а Эрхольд уже тогда ценил то, что получил благодаря родству с Виллианом. Тем более, узнав о том, кто он, и где находится источник его магии, юный лорд ощутил себя единственным гостем за пиршественным столом, уставленным всевозможными яствами.

Да, в отличие от своего отца из другого мира, детям Дархэймов действительно повезло. Они жили посреди источника и могли бы стать сильнейшими даже среди Виллианов, если бы решили попасть в их мир. Но Ви о подобном думать не желала, наслаждаясь существованием в их родном мире, а Эрхольд понимал, что станет там одним из многих. Более того, он был полукровкой, а нечистую кровь никто не любит. Нет, его тоже устраивал мир людей, но…

Но тут их с Виалин Сила делала молодых Дархэймов изгоями. Силу Бездны боялись даже темные маги, сами не брезговавшие кровавыми ритуалами и некромантией. Родня лорда Дархэйма-старшего не знала о том, что он призвал тварь из Бездны. Это осталось семейной тайной. И после, когда умер супруг, леди Дархэйм продолжала хранить их секрет, говоря, что у Эрха темный дар, но слабый, как и у нее. Род ее покойного мужа остался известиями доволен. Слабый маг не мог соперничать за звание главы рода. К их ветви относились со снисходительной доброжелательностью, и это устраивало, что Эрха, что его мать, а после и сестру.