Наследие Сири (СИ)

Пол. Я видела пол. Чистый и ровный плитняк, или так гладко напилены камни? Между камнями были зазоры, но в них не было ни мусора, ни пыли. Очень чисто. Мне так хотелось поднять колпак, и так раздражало это незнание, что в какой-то момент я остановилась. Сзади на мой плащ наступили, и легонько подтолкнули меня вперед. Молча. Потом мы поднимались по лестнице, что была сильно левее зала с каменным полом. Снова ровный пол, тяжело скрипнула дверь, передо мной платье повернуло налево, и я последовала за ним, ступив на шерстяной ковер, или нет, не ковер, это стриженная шкура. Овчина.

Платье передо мной остановилось, повернулось, и с меня сняли плащ. Высокое окно в стекле — вот что я увидела сразу. Квадраты стекол, примерно тридцать на тридцать сантиметров, вставлены в аккуратные деревянные рамки, и соединены между собой ковкой. Нет, ковка не для красоты, это решетка. Да, красивая, но это решетка. Каменные стены, но ни пыли ни сырости или пятен нет. Слева — камин, в нем лежат дрова — только поднеси огонь. Перед ним каменая ванна. Небольшая, не больше метра, но глубокая. Камень! Это сколько труда — вырубить в нем емкость!

Справа широкая и высокая кровать. Тканое одеяло, две подушки в шелке, у кровати сундук. У меня забрали плащ, и подтолкнули к ванне.

— Тала Сири, раздевайтесь, сейчас придет ваша служанка, и искупает вас. Воду сейчас принесут. — Оми вышла из комнаты с явной радостью. За ней вышли три женщины, и скоро я услышала в коридоре смешки — они ждали этой встречи.

Тошнота и страх накатили вместе с усталостью, но дверь открылась через считанные минуты — в комнату вошла светловолосая девушка с тканями, завернутыми назад, вокруг головы. Узелок был сбоку, как у служанки Ониси.

— Тала Сири, я Сига, я буду вашей служанкой. Мы можем сейчас вас искупать? — она пыталась выглядеть довольной, радостной.

— Сига, сядь ко мне рядом, прошу, расскажи мне, кто ты, откуда? — я притянула ее за ладошку, и усадила с собой на край кровати. — ты из других земель, ты с Севера, как и я?

— Тала Сири, мне нельзя говорить с вами, и отвечать на вопросы, если вы хотите отдохнуть, я вернусь позже, а пока я отправлю к вам девушку с кухни, она принесет еду и молоко, — она уверенно встала, и направилась к выходу, не оборачиваясь, не давая мне шансов на разговор.

Я заснула на краю кровати, и мне казалось, что все вокруг все еще качается. Проснулась когда было темно. На маленьком столике между окном и кроватью стояла большая тарелка с фруктами, кувшин с молоком и булочки, завернутые в полотенце. Дверь открылась, вошла Сига, неся с собой два больших подсвечника с зажженными свечами, но не закрыла за собой дверь, а пропустила женщину в возрасте. На ней были брюки и рубашка, легкие тапочки, волосы закручены на затылке в крупный пучок.

— Теплого света, Сири, я Шанари, ты сейчас наша гостья, но это продлится не долго. Я не буду лгать, тебе самой придется выбирать свою жизнь, но времени у тебя мало. Наш с тобой разговор должен был состояться сегодня, но ты не успела заняться собой — ты все еще в дорожной одежде. Сига, готовь воду, мы будем говорить прямо во время купания и ужина. У нас мало времени. Ты должна быть готова к завтрашнему разговору с одрусом. — она обошла кровать, на которой я сидела, чтобы рассмотреть меня со всех сторон, потом кивнула Сиге, и та выдвинула стул, который был за камином, и поставила лицом к ванне, — прошу, не смущайся, раздевайся.

Я хотела послать их ко всем чертям, но смысла всего этого не видела, пока они не озвучат мне всё "меню", которое могут мне предложить. Я разделась, села в холодную утробу камня, и взглядом показала Сиге, чтобы поторопилась, иначе я задубею в этой ледяной усыпальнице.

— Я буду говорить, а потом ты задашь мне вопросы, только прошу не перебивай меня, и не вздумай ни жестом перебить одруса при завтрашней встрече. Слушай, и не отвечай не подумав, даже если внутри будут гореть слова у тебя на языке. Лучше спи с этим огнем, и утром скажи слова, которые остудит твой мозг! — она говорила все громче и яростней, и я понимала, что это только введение.

Я кивнула головой, давая понять, что я слышала ее, и готова слушать главную часть. Сига намылила волосы, и мягко, как кошка, намыливала шею и спину. Когда снова зазвучал голос Шанари, я подумала — сколько бы меду ей потребовалось, чтобы он стал таким сладким, по сравнению с началом разговора. Мыло на лице было хорошей причиной не открывать глаза, уж эта-то змея явно считает мои мысли даже по расширению зрачка!