Наследие Скарлатти

– Да. И поскольку я ее люблю, вам нечего бояться. Я преданно служу обществу. Но куда более преданно служу нашим с вами интересам.

– Но это не способно изменить сложившуюся ситуацию.

– Вы не вправе делать подобные выводы, вы обязаны рассказать мне, что в действительности произошло.

– Вы не оставляете мне иного выбора?

– Нет, не оставляю.

– Тогда пусть простит вас Бог. Вы берете на себя огромную ответственность. Теперь вы ответственны за наши жизни.

Она рассказала ему все, как есть.

Мэтью Кэнфилд понял, что надо делать: настала пора встретиться с маркизом де Бертольдом.

Глава 31

В пятидесяти семи милях к юго-востоку от Лондона, на берегу моря находится морской курорт Рамсгит. Неподалеку от него, в стороне от шоссе, в поле стояла деревянная хижина примерно двадцать на двадцать футов. Сквозь маленькие ее оконца пробивался наружу тусклый в предутреннем тумане свет. Приблизительно ярдах в ста к северу от хижины виднелось солидное строение – некогда это был амбар. Теперь он служил ангаром для двух монопланов. Один из них как раз и выкатывали сейчас наружу трое мужчин в серых комбинезонах.

В хижине, попивая черный кофе, сидел за столом наголо бритый мужчина. Красноватый рубец над правым глазом зудел, и мужчина то и дело почесывал его.

Закончив читать лежавшее перед ним письмо, он поднял глаза на курьера в шоферском комбинезоне. Содержание письма явно взбесило бритоголового.

– Маркиз зарвался! Мюнхен дал предельно ясные инструкции: Роулинсов нельзя было убивать в Штатах! Их следовало доставить в Цюрих и убить в Цюрихе!

– Для беспокойства нет причин. Ликвидация была организована чисто, подозрения исключены. Маркиз хотел, чтобы вы знали это. Оба погибли в автомобильной катастрофе.

– Кто же в это поверит? Черт вас подери, кто?! Ублюдки! Мюнхен не намерен рисковать, и в Цюрихе риск был бы исключен! – Алстер Скарлетт поднялся из-за стола, подошел к маленькому окошку, из которого открывался вид на поле. Самолет был почти готов к полету. Нет, так дело не пойдет. Надо успокоиться. Он не любил летать во взвинченном состоянии. В таком состоянии в воздухе можно совершить непоправимую ошибку. Он хорошо знал это по собственному опыту.

Будь проклят этот Бертольд! Роулинсов, конечно же, необходимо было убрать. После того как Картрайт все узнал, Роулинс запаниковал и приказал своему зятю убить Элизабет Скарлатти. Чудовищная ошибка! Забавно, поймал он себя на мысли, а ведь уже давно он не воспринимает старую даму как собственную мать. Просто Элизабет Скарлатти… Да, убирать Роулинсов там, в Штатах, было сущим безумием! Как теперь узнать, какие и кто задавал им вопросы? И разве трудно теперь выйти на Бертольда?

– Вопреки тому, что случилось… – начал было Лэбиш.

– Что? – Скарлетт повернулся к нему. Он уже принял решение.

– Маркиз хотел бы сообщить вам, что, несмотря на то что произошло с Бутройдом, все ведущие к нему нити похоронены вместе с Роулинсами.

– Не совсем, Лэбиш. Не совсем. – Голос Скарлетта звучал жестко. – Маркиз де Бертольд получил приказ доставить Роулинсов в Швейцарию. Он не повиновался. Крайне прискорбный факт.

– Извините, сэр?

Скарлетт протянул руку к летной куртке, висевшей на спинке стула. И сказал спокойно и деловито:

– Убейте его.

– Сэр!

– Убейте его! Убейте маркиза де Бертольда. Сегодня же!

– Но послушайте! Я не верю своим ушам!

– Ну уж нет – это вы меня слушайте! В Мюнхене меня должна ждать телеграмма, в которой вы сообщите, что этот идиот мертв!.. И, Лэбиш, сделайте так, чтобы не было сомнений, кто именно убил его. Его убили вы! Нам не нужны сейчас никакие вопросы и расследования!.. Затем сразу же возвращайтесь сюда. Мы вывезем вас в другую страну.

– Мсье, я работаю у маркиза пятнадцать лет! Он был добр ко мне!.. Я не могу…

– Чего вы не можете?

– Мсье… – Француз опустился на колени. – Не просите меня…

– Я не прошу. Я приказываю. Мюнхен приказывает!

* * *

Холл на четвертом этаже фирмы «Бертольд и сыновья» был необычайно просторным. В стене напротив входа были огромные белые двери в стиле Людовика XIV – они вели в святая святых маркиза де Бертольда. С правой стороны в комнате стояли полукругом шесть обитых коричневой кожей кресел – словно в кабинете какого-нибудь состоятельного сельского сквайра – с приземистым, прямоугольной формы кофейным столиком перед ними. На столике лежала аккуратная стопка самых модных журналов. С левой стороны находился огромных размеров белый письменный стол с позолоченным бордюром. За столом восседала миловидная брюнетка с завитками волос, аккуратно выложенными на лбу. Но Кэнфилд поначалу не обратил особого внимания на красоту и благородство черт секретарши – он никак не мог оправиться от первого впечатления, точнее, шока, произведенного общей цветовой гаммой холла: пурпурные стены и портьеры на окнах из черного бархата от пола до потолка.

Боже праведный, подумал Кэнфилд. Ведь это же точная копия холла в доме Алстера Скарлетта!