Наследие Судьбы. Книга вторая (СИ)

— Если бы меня утомило твоё общество, меня бы здесь не было, — Влад пожал плечами, опустив взгляд. — Я хотел извиниться.

— За что ты извиняешься сейчас? Вроде, мы всё обсудили и отпустили все недопонимания.

— За всё. Но в первую очередь я хочу извиниться за то, что не верил тебе. Я был уверен, что ты всё это время пытаешься мне мстить за своего парня и его затронутую персону. Но ты была права.

— Я думала, что это не уличный разговор. Давай пройдем в дом и поговорим.

Пока я заваривала чай, Влад нервно разрывал салфетку на мелкие кусочки. Я чувствовала, что парень нервничал и боялся начать разговор.

Решив немного скрасить возникшую тишину, я первой пошла на уступки и заговорила с парнем.

— А теперь выкладывай. Что сподвигло тебя к извинениям: — спросила я, выгнув одну бровь и посмотрев на Влада своим укоризненным взглядом.

— Встреча с твоей подругой сподвигла, — ответил Влад. — Я думал, ты преувеличиваешь и пытаешься насолить мне своими заявлениями. Но когда я увидел эту девушку… — от волнения Влад запнулся. — Они вправду похожи, как две капли воды. Но в то же время эти девушки абсолютно разные.

— О чём я тебе и говорила всё это время, — заметила я.

— Теперь я понял, о чём шла речь, и увидел это своими глазами. Ты была права. Ситуация с этими девушками одновременно странная и жуткая.

— Вот и я так считаю. Есть в этом что-то странное и подозрительное. Ты как считаешь?

— Согласен. Что, если Лена и Елена из того же клана близнецов, что и твоя мама и Василиса?

— Ты думаешь, что Лена и Елена — близнецы? Но они обе не имеют наших способностей. А их имена. Почему они не начинаются на букву «В»? И почему у двух разных, но похожих на внешность девушек они одинаковые?

— На эти вопросы я тоже не могу найти ответы. Имена предполагают, что девушки к нам не имеют отношения, да и способностей посланников у них нет. Я это понял при общении с обеими девушками. Но вот в Лене есть нечто странное. Она имеет небольшую искру Судьбы в себе, но она практически незаметна и никак не проявляется в жизни девушки.

— Я тоже это почувствовала: — сказала я, тяжело вздохнув. — Как думаешь, эти девушки могут быть сёстрами? У Лены нет родителей, а что насчёт твоей Елены?

— Я не могу тебе ничего сказать о родителях и семье Елены.

— Ты месяц встречаешься с девушкой и ничего не знаешь о её семье?

— Зачем мне эта информация? Жениться я не собираюсь. Через десять лет она начнет стареть и лет так через пятьдесят уйдёт в мир иной. Родители этой девушки меня интересуют в последнюю очередь.

— Не перестаю убеждаться в твоей аморальности. Ты слишком жесток и бесчувственен.

— Ты путаешь понятия. Это не жестокость и бесчувствие, а реализм. Я на сто процентов реалист и трезво смотрю на жизнь и ее устои.

— Твой реализм чересчур жесток.

— Какая реальность, такой и реализм, — Влад смотрел на меня с приторной и самодовольной ухмылкой на лице.

Я смотрела в глаза Влада, пытаясь понять и прочувствовать его истинные чувства. При Елене Влад был одним, но сегодня при Лене парень был другим. Он был самим собой, таким, каким я его знаю. «Неужели Влад настолько привык надевать чужие маски и притворяться другим человеком, что не научился показывать себя настоящего? И знает ли сам Влад, какой он настоящий?»

— У тебя сейчас такой взгляд, словно я пациент психиатрической клиники, а ты мой психиатр, — Влад возмущенно фыркнул. — Заканчивай эту бесполезную терапию.

— Я сейчас пытаюсь понять тебя и твоё истинное отношение к обеим девушкам.

— И что это значит?

— Я заметила, что с каждой девушкой ты ведёшь себя по-разному. С Еленой ты общаешься одним образом, а с Леной сегодня — совсем другим. Я не могу не думать об этом. Неужели ты настолько хорошо научился играть чужие роли перед обычными людьми, что не можешь или не хочешь показать себя настоящего?

— Ты решила стать психотерапевтом? Что за вопросы? Я не нуждаюсь в услугах мозгоправа.

— Я твой лучший и единственный друг, практически твоя сестра. Кто, как не я, скажет тебе об этом?

— Предполагаю, что никто.

— Именно. Хочешь, дам тебе совет? Отвечу тебе добром на твои советы по поводу меня и Славика.

— Удиви меня, — Влад улыбнулся, но в этой улыбке было больше издевки, чем доброты.

— Если к какой-то из этих девушек ты почувствуешь что-то большее, то будь самим собой. Можешь не раскрывать всей правды о своих способностях и о своем настоящем возрасте, но свой настоящий характер, мировоззрение и интересы можешь раскрыть. Тем самым ты покажешь человеку, который тебе небезразличен, что ты неплохой парень. Всё это нужно для того, чтобы человек понял, нравишься ли ты ему такой, какой есть, и сможет ли он мириться с твоими пороками, взглядами и особенностями. Согласись, постоянно надевать маску чужого человека и играть фальшивую роль у тебя не получится. Рано или поздно тебе захочется быть собой.

— Возможно, — сказал Влад, и его лицо стало безжизненным и непроницаемым.

— Прости за резкость, но я говорю то, что вижу. Ты сам говорил, что не терпишь ложь. Помнишь своё третье правило: никогда не лги? Почему же ты это делаешь и притворяешься перед людьми?