Наследие тамплиеров

Церковные должностные лица были, однако, вынуждены отложить беседы с ним, поскольку он был арестован за угрозы в адрес королевской персоны. Когда его освободили, Церковь начала преследовать его, настаивая на том, чтобы Росслинская часовня не использовалась для богослужений и чтобы Уильям заставил людей на своих землях посещать приходскую церковь. Они также предложили ему подать пример и стать старостой этой церкви. Уильям отказался, заявив, что он не подходит для этой роли. Вскоре он подтвердил свою правоту, когда его вынудили публично признаться в прелюбодеянии с местной девушкой, работавшей в баре.

Вдобавок к этому он оскорбил Церковь, заявив, что не помнит, все ли его байстрюки прошли обряд крещения. Когда за прелюбодеяния на него была наложена епитимья и он должен был сидеть на позорном табурете, Уильям отказался делать это, если ему не принесут кварту хорошего вина, чтобы не было скучно отбывать наказание.

Если судить по тому, как часто власти призывали Синклера не нарушать порядка и воздерживаться от драк, он был склонен не только к распутству, но и к скандалам.

Хэй, историк семьи Синклеров, дал Уильяму такое описание: «распутник, содержавший дочку мельника для того, чтобы с нею прелюбодействовать». Какое-то время спустя он бежал в Ирландию со своей любовницей, бросив жену, сына Уильяма (в этой истории много Уильямов Синклеров!) и шотландское масонство.

И это был человек, которого шотландские масоны предпочли выбрать своим руководителем, чтобы не допустить превосходства над ними Ложи Скуна и Перта. Уильям Мот, а именно под этим именем был известен лорд Росслина, и был хранителем самой важной для масонов святыни в Шотландии, Росслинской часовни. Назначение его на должность Великого Магистра было единственным способом помешать осуществиться амбициям семьи Милнов (которым дал волю Шоу и которых поддерживала Ложа Скуна и Перта). В пользу притязаний лорда Росслина на трон говорит первое предложение первого устава Шоу: «…им следует соблюдать все добрые установления, закрепленные в прежние времена и касающиеся привилегий их Общества, определенных их блаженной памяти предшественниками».

В Первой Хартии Сен-Клеров говорится:

Пусть все люди знают, что все младшие чины, мастера и полноправные члены ордена масонов в Шотландском королевстве с ясно выраженного согласия и одобрения Уильяма Шоу, Управляющего строительными работами нашего Суверенного Властелина, заявляют, что из века в век так повелось среди нас, что лорды Росслина неизменно были Руководителями и Защитниками наших обычаев и привилегий, а наши предшественники повиновались им и признавали их Руководителями и Защитниками.

Таким образом, получается, что попытка Шоу добиться Королевской Грамоты для масонов провалилась, потому что некоторые ложи настаивали на следовании более древней традиции (которая связывала их с Синклерами из Росслина). Скандальная репутация человека, которому они пожелали хранить верность, показывает, что эта традиция действительно была для них крайне важна. В противном случае они согласились бы с планом Шоу и приняли Якова VI в качестве своего нового Руководителя Королевской Крови. Безусловно, вступление короля в масоны вдохновило многих его придворных последовать его примеру. Среди них лорд Александр, лорд Гамильтон и Дэвид Рэмси (Часовщик короля и хранитель Личных Покоев короля), присоединившиеся к Эдинбургской Ложе.

Когда король переехал в Лондон, он продолжал участвовать в церемониях, исполняя, в частности, роль Царя Соломона (которую исполняет магистр Ложи во время церемоний открытия и закрытия собрания), и не скрывал этого. Сэр Джон Харрингтон присутствовал на вечере при дворе Якова VI, устроенном в честь датского короля Христиана в 1617 году. Сэр Джон пишет: «После ужина дамы и господа придворные изображали Царицу Шебу, приходящую в Храм Царя Соломона. Однако придворная дама, игравшая Царицу Шебу, была слишком пьяна, чтобы удержать равновесие на лестнице, споткнулась и упала на колени к Королю Христиану, пролив на него вино и испачкав его в сливках, желе, прохладительных напитках, тортах, пряностях и других сладостях и закусках, которые она несла в руках».