Наследие Уилта

— Наверное, это тот дохлый дядька, — огорчилась Джозефина, ибо рассчитывала увидеть изрешеченную пулями жертву полоумного стрелка или хотя бы истлевший труп.

— Ага, военный полковник.

— Был. Теперь уж не повоюет.

— Интересно, как он воевал-то на одной ноге? — озадачилась Саманта. — Да мне такой старый…

В часовню влетела Эммелина, стоявшая в карауле:

— Скорее закрывайте! Сюда идут! Двое! Вовсю лаются!

Захлопнув крышку, все четверо метнулись за часовню, откуда можно было подслушать конфликтующую пару. Толстый мужик, очевидно хозяин поместья, явно пребывал не в духе.

— Сколько раз тебе повторять: он не Гэдсли, и я не стану отпевать чужака! И здешнему викарию тут нечего делать, поскольку я не допущу похорон вообще. Надо было кремировать старого козла! Я бы охотно сжег его здесь и сейчас, но тогда получится, что прах его останется в имении.

— Что за глупости! Кто-нибудь заметит дым и полезет с вопросами. Не понимаю твоего упрямства, Джордж! Я твоя жена, он мой дядя и, стало быть, наш родственник. Ты еще скажи, что Эдвард нам чужой!

— Конечно, чужой! — взбеленился сэр Джордж. — Будь он родней, я бы давно его оскопил, чтобы никчемный род пресекся! Он тоже не будет здесь похоронен, если вдруг привалит счастье и мы от него избавимся. Кларисса, не будь дурой, пристрой своего родственничка на деревенское кладбище. Либо кремируй, как собиралась.

— Какая низость! А я вот передумала!

— Сто раз тебе твердил: тот, кому нечем думать, передумать не может. Заруби на носу: я не позволю черт знает кому, без роду без племени, осквернить родовое кладбище. Это мое последнее слово!

Судья грузно зашагал прочь. Припав к гробу, Кларисса испустила несколько театральных стонов и воплей, но быстро смолкла и последовала за мужем. Любознательная четверня выбралась из укрытия.

— Вот же гад! — ахнула Эммелина. — Женщина плачет, а ему хоть бы хны!

— Она тоже гадина, — возразила Джозефина. — Наверняка спала с нашим папой. — Подумав, она чуть приукрасила картину распутства: — Каждую ночь. Может, им обоим преподать урок?

— А как?

— Украдем покойника! Старик подумает, что Кларисса втихаря похоронила одноногого дядю на семейном кладбище, а та решит, что муж его все-таки сжег где-нибудь в огороде!

— Годится! А куда спрячем?

— Да просто закопаем. Фиг найдут, и тогда начнется свистопляска!

— Гроб-то огромный, такую яму копать себе дороже, — возразила разумная Эммелина.

— Можно вытащить труп, как будто его украли.

— Очень надо трогать мертвяка! Ни за что!

Слово взяла Саманта:

— Не дрейфь, балда! Надо раздобыть резиновые перчатки — и покойника не коснешься, и отпечатков не оставишь, если его все же найдут.

— Погодите, так что насчет ямы?

— Не будем ничего копать, — заявила Джозефина. — Оттащим жмурика в лес и разведем большой костер, как хотел сэр Джордж.

— Значит, сожжем? Ужас!

— Никакой не ужас! Повсюду каждый день кремируют сотни покойников. Многие люди даже в завещании указывают, чтобы их сожгли, а пепел развеяли в саду или каком-нибудь красивом месте.

— Точно! Недавно я читала про одного мужика — дескать, когда откину копыта, развейте мой прах над Луной.

— Во дурак-то! Там же невесомость, правда?

— Ладно, сожжем. Только нужны спички.

— Вы тут посторожите, а я сбегаю в коттедж, — вызвалась Саманта. — В кухне были перчатки, а уж спички точно найдутся.

Умело маскируясь, она совершила рейд в коттедж и минут через двадцать вернулась с четырьмя парами одноразовых перчаток и спичечным коробком.

Джозефина, стоявшая на часах, доложила:

— У моста происходит что-то странное. Подъехали два мебельных фургона, выгружают столы и стулья. Похоже, будет пикник.

— На похоронах? Дура, что ли?

— Сами гляньте.

Сестры поочередно заняли наблюдательный схрон, затем в кустах провели совещание.

— Видимо, после погребения, которого не будет, намечались поминки.

— Под цветастыми зонтиками?

— Да, это странно, — согласилась Эммелина. — Черные были бы в тему.

— Наверное, чтобы укрыть еду, если вдруг зарядит дождь.

— Ладно, бог с ними, — сказала Саманта. — Сейчас главное — поскорее вытащить мертвяка. А уж потом его раздеть.

— Фу, гадость! — скривилась Пенелопа. — Нельзя сжечь одетым, что ли?

— Нет, потому что железные медали, пряжка и кокарда не сгорят.

— А чего делать с одеждой и деревянной ногой? — спросила Эмми. — Оставлять нельзя, кто-нибудь наткнется.

— Нога-то сгорит, дура! Одежду сунем в пакет, загрузим булыжником и утопим в море. Фиг кто найдет! — провозгласила Джозефина.

— Ага, кроме ныряльщика или дядьки с удочкой.

— Слушайте, давайте уже чего-нибудь делать, пока не застукали! Шмотье с собой не заберешь — маманя увидит. Значит, закопаем его там, где никто не станет искать. Но с этим потом решим.

— Ладно, чего раскомандовалась-то? Ну, попробуем вытащить жмура…

Довольно легко справившись с задачей, сестры скрылись в хвойной чаще позади часовни.

Глава двадцать третья