Наследие Уилта

— В смысле размера — да! Только посмей ее науськать, и я всем расскажу о твоей тяге к толстухам! Весь свет узнает о любителе пышек! Не уверена, что ты это переживешь. А уж я прослежу, чтобы дом осадили репортеры из всех газет. Они поведают о твоих мерзких грешках! Представляю заголовки: «Рыцарь неохватного», «Оргия обжоры Георгия»! Не сомневайся, прежняя великолепная кухарка даст показания, что ты ее домогался, но потом выгнал, ибо, на твой извращенный вкус, она недостаточно толста. На бракоразводном процессе это непременно учтут. А я подам на развод! Уж поверь, не премину, коль ты не изменишь свое гнусное поведение!

После столь чудовищной контругрозы сэр Джордж мог лишь горько сожалеть, что живет не в прошлом веке, когда женщины знали свое место, а слишком языкастых привязывали к позорному стулу и окунали в пруд. Он бы охотно утопил Клариссу в канаве. А еще лучше взнуздать ее железными удилами, чтоб навеки заткнулась. Он ожег супругу убийственным взглядом и удалился в кабинет, в утешение прихватив бутылку бренди. Пожалуй, единственный выход — поселить Филли в укромном домишке и тайно вечерять вкуснятиной, а не кошмарным месивом из сырых корнеплодов. Супруге же всегда можно сказать, что отправился в гольф-клуб пропустить стаканчик-другой.

Глава тринадцатая

У миссис Коллинсон вечер тоже не задался. Днем она отправилась к своему лондонскому стоматологу за новым протезом. Старый съезжал, лишь стоило улыбнуться, как уже не раз случалось на уроке латыни в шестом классе, из-за чего выпускницы окрестили ее «беззубой Энни». Новая же челюсть незыблемо держалась на отведенном ей месте, и директриса вернулась домой, обретя былую уверенность в себе, от которой, впрочем, к концу дня не осталось и следа. Четверня нанесла удар.

После обеда сестры прогулялись на речку, где углядели парня, купавшегося голышом. Но гораздо важнее, что они тотчас сперли его одежду.

Когда девицы обшарили карманы, Саманту осенила блестящая идея:

— Нынче мистер Коллинсон расслабляется. Когда приезжает из Хоршама, он ужинает в пабе, а потом бухает и обычно домой приходит на бровях…

— Ничуть его не осуждаю, — перебила Эммелина. — Что за радость вожжаться со старой клячей?

— Давайте подбросим эти подштанники в ее спальню, и муж решит, что она с кем-то развлекалась.

— Гляньте, чего я нашла! — взбудоражилась Пенелопа.

На конце длинной палки, с которой она рыскала в кустах, болтался использованный презерватив. Осмотрев латексное изделие, сестры переглянулись. Двумя пальчиками Джозефина подняла не первой свежести трусы незадачливого купальщика.

— Фу, гадость! — хором фыркнули сестры. — Хотя…

Теперь имелось все необходимое, чтобы к приходу мистера Коллинсона надлежаще оформить супружескую спальню.

— Решит, что женушка оторвалась по полной! — Саманта использовала выражение, подслушанное в телефонном разговоре Уилта. — Удачно, что директриса умотала в Лондон. В доме никого.

Жилище Коллинсонов стояло неподалеку от пансиона, однако изгородь из аккуратно подстриженных тисов служила неплохим прикрытием. Во двор четверня проникла через садовую калитку.

— Вдруг в доме кто-то есть? — задумалась Джозефина. — Какая-нибудь уборщица… Надо бы проверить.

— Ну так позвони в парадную дверь, вот и узнаешь, — предложили сестры.

— Да запросто! А вы — трусихи!

Минут через пять Джозефина вернулась с известием, что на звонок никто не отвечает, а дверь заперта.

— Значит, придется лезть по водосточной трубе или искать лестницу.

Однако Саманта изыскала иной путь к открытому окну второго этажа:

— Вон ползучая гортензия. Она крепкая, выдержит. Сейчас покажу.

Вскарабкавшись по толстому стеблю, девица перевалилась через подоконник и скрылась в доме. Сестры уже хотели последовать ее примеру, когда она показалась в окне:

— Кажется, это спальня. Тут огроменная кровать, шифоньер забит одеждой, а в ванной бритвы и на крючке мымрин халат.

Подтянувшись по стеблю, Эммелина подала ей украденные трусы:

— Гондон внутри.

Никем не замеченная, четверня покинула директорские угодья и, прыская от смеха, вернулась в пансион.

В восемь вечера миссис Коллинсон, радостно клацая новым протезом, приехала домой. Приняв ванну, заглянула в школу, затем поужинала и улеглась в постель. Директриса уже спала, когда муж ее вернулся из паба. Мистер Коллинсон натянул пижаму и тихонько примостился на краешек кровати, стараясь не потревожить супругу. Он хорошо знал, какой последует отклик, если нечаянно ее разбудить.