Наследие ван Аленов

— Да. Когда Совет не поверил твоему свидетельству и отказался отправить венаторов в погоню за Левиафаном, Чарльз решил взяться за это лично. Мы много месяцев отставали от него на шаг и на два города. Когда Левиафан привел нас сюда, на это празднество, мы подумали, что он явился за графиней, поскольку она сыграла важную роль в его заключении в Корковадо. Но когда мы увидели в бальном зале тебя, то внезапно осознали, каковы были его истинные намерения. Чарльз отправил меня позаботиться о твоей защите, а сам тем временем занялся Левиафаном.

То есть, по сути говоря, ей угрожает опасность со стороны наихудшего из демонов. Прекрасно. Она бежала от венаторов в то время, когда ей, вероятно, стоило бы бежать со всех ног к ним, особенно теперь, когда она знает, кто на самом деле идет по ее следу.

— Так ты мне веришь? Ты веришь, что я не убивала Лоуренса, хоть Совет убежден в моей виновности? — Спросила Шайлер.

Джек опустил глаза.

— Я не могу говорить от имени Совета. Но я всегда верил тебе. Я всегда верил в тебя, — негромко произнес он.

— Ясно. — Шайлер кивнула, пытаясь принять деловой вид, чтобы скрыть, насколько ее тронула эта вера в нее. Джек на ее стороне. Ну, во всяком случае, он ее не ненавидит. Не ненавидит за то, что она разбила ему сердце. — И что дальше?

— Будем решать задачи по мере поступления, — энергично произнес Джек. — Сперва давай выберемся из этого подземелья. Я здорово забеспокоился, когда ты решила спрятаться здесь. Думаю, ты заметила, как отвратительно тут пахнет.

Глава 19

БЛИСС

Маффи Астор Картер (настоящее имя — Мюриэл) была Голубой кровью во всех смыслах этого слова. Она получила образование в школе «Мисс Портер» и в Вассар-колледже и работала в отделе рекламы у Гарри Уинстона, прежде чем выйти замуж за доктора Шелдона Картера, известного как «тот самый пластический хирург с Парк-авеню». Их брак вызвал немало пересудов, поскольку обоим членам пары потребовалось по несколько попыток, чтобы найти друг друга. Шелдон был у Маффи вторым мужем, а она у него — третьей женой.

Еще она была одной из самых популярных светских дам Нью-Йорка. Завистливые соперницы язвили, что публике просто нравится ее имя. Оно настолько детское — просто вопиюще, — что воспринимается как шутка. Но нет — имя было совершенно настоящим, как и сама Маффи, воплощавшая собою идеалы и ценности истинной белой американки англосаксонского происхождения в эпоху наглых нуворишей, добавляющих к своим фамилиям приставки «фон» и «де», но не отличающих Вердуру от Ван Клифа [9].

Каждый год Маффи открывала свое обширное хэмптонское поместье «Край океана» для благотворительного показа мод, сбор от которого шел в пользу нью-йоркского Банка крови. Это была кульминация августовского календаря светских мероприятий. Поместье Маффи, расположенное в конце Джин Лейн, занимало шесть акров. В него входил хозяйский особняк, отдельный, не менее пышный дом для гостей, гараж на двенадцать машин и жилье для прислуги. На территории вокруг особняка располагались два бассейна, с пресной и соленой водой, теннисный корт, пруд с кувшинками и великолепно ухоженные сады. Трава на газонах подстригалась вручную, ножницами, ежедневно, дабы постоянно поддерживать надлежащую высоту.

Когда субботним днем Блисс прибыла к Картерам, она обнаружила на стоянке у дома несколько спортивных автомобилей европейских марок. С того момента, как Генри явился к ним домой, минула неделя. Пока что Посетитель не выказывал неодобрения по поводу ее действий для восстановления собственной идентичности. Блисс удалось подстричься, купить несколько новых нарядов и сходить на пару занятий по пилатесу. Даже сверхъестественно сильные мышцы вампиров нуждаются в том, чтобы их поддерживали в тонусе. Хотя Посетителя, похоже, новое положение вещей вполне устраивало, время от времени он внезапно возвращался, отправляя Блисс обратно в пустоту. Он напоминал автоугонщика, который размахивает пистолетом и грубо выпихивает ее на заднее сиденье ее же собственного разума.

Но сегодня он отсутствовал с самого утра, и Блисс наслаждалась возможностью снова находиться в обществе — и за рулем, если так можно выразиться. Блисс обнаружила, что единственный способ справиться с тем, что с ней происходит, — смеяться над всем этим. Она открыла в себе ранее неведомую ей склонность к черному юмору. Передавая ключи от автомобиля слуге, Блисс все еще улыбалась. Она приехала на одной из домашних машин — так в их семье называли автомобили, «приписанные» к какому-то из домов. В Палм-Бич Ллевеллины держали парк классических моделей: «роллс-ройс фантом», «бентли» образца 1955 года и древний «линкольн континентал» 1969 года. В Нью-Йорке у них имелся еще выводок паркетных внедорожников; их завели, когда Боби Энн осознала, что «роллс-ройс силвер шэдоу» для Манхэттена будет чересчур безвкусным.