Наследие викинга

Только я повернулся, собираясь вернуться к лошадям, как из кустов прямо на меня выскочила девушка. Невольно подхватив, я на мгновение прижал ее к себе. Девушка залилась румянцем и, вырвавшись из моих рук, бросилась прочь. Я растерянно смотрел ей в след. Какое-то странное незнакомое чувство шевельнулось в моей душе. Ничего подобного со мной раньше не случалось.

По подъемному мосту, перекинутому через широкий и глубокий ров, мы въехали в распахнутые центральные ворота замка. Их с утра украсили гирляндами из цветов и сосновых веток. Герб де Морелей, с изображением изготовившегося к прыжку дракона, красовался над воротами.

К полудню в замок начали прибывать приглашенные. По подъездной аллее то и дело громыхали кареты, из них выходили разодетые гости, съехавшиеся, казалось, со всей Франции.

Тибо, кружа вокруг и проверяя, как сидит на мне новый костюм, глухо ворчал:

— Мой господин, вы опаздываете. Мадам уже несколько раз спрашивала о вас. Все нервничают. — Он оглядел меня ещё раз и удовлетворённо кивнул:

— Ей- ей, до чего ж хорош! Как картина, что написал с вас тот приезжий художник!

— Скажешь тоже! Картина, — фыркнул я, — но, посмотрев в зеркало, остался доволен собой.

— Мишель! Мишель, ну где же ты? — в комнату ворвалась Николь, моя младшая и любимая сестра.

— Маман в страшном гневе! Уже приехали кузины де Шантель, — она засмеялась и, прыгая, захлопала в ладоши, — не поверишь, кто с ними! Ну! Угадай! Ага, не знаешь! А я не скажу, сам увидишь!

Я поймал Николь за руку и повернул, разглядывая со всех сторон:

— Ух, ты! Сестренка, ты восхитительна! С тобой не сравнится ни одна красавица Франции! Но разве подобает юной мадемуазель бегать и прыгать, как антилопа? Ненароком собьешь парик, и матушка упадет в обморок!

Мы рассмеялись: наша мать не могла упасть в обморок, она славилась твердым крутым нравом и держала весь дом в ежовых рукавицах.

— Так кого же привезли кузины?

— Пошли, пошли сам увидишь!

Мы спустились вниз. Бальный зал сверкал в праздничном убранстве. Рауль с невестой, отцом и матерью встречали гостей. Лакей, в лиловой пелерине, непрерывно провозглашал титулы и имена вновь прибывших вельмож. Мы с Николь прошмыгнули мимо, затерявшись в толпе гостей, свернули в правое крыло и через увитую декоративными лианами арку вышли в зимний сад. Там, среди кустов роз, на каменной скамье сидел наш дед Флавьен де Морель, старый вояка, участник многочисленных войн, терзавших Францию. Он был высок но, несмотря на годы, держался прямо. Казалось, возраст не властен над ним: его волосы, густыми прядями лежавшие на белоснежном кружевном воротнике, лишь слегка подёрнуты сединой.

Рядом стоял его брат Жевьез де Морель. Много лет назад виконт оставил родные берега и отправился в Новую Францию с торговым судном. До этого времени о нем ничего не было слышно, и вот теперь он стоит здесь, живой и здоровый!

— О, Мишель, рад видеть тебя, мой мальчик! Когда мы встречались в последний раз, ты еще под брюхом коня проходил! А теперь вон ты какой. Сколько тебе сейчас? Семнадцать? Слышал, школу гардемаринов окончил? Хвалю, сам-то я учился в море, но теперь думаю, что учёба в школе — великое дело! Как думаешь поступить в дальнейшем? В море или на берегу осядешь?

— Конечно, в море! — воскликнул я. — Если удастся уговорить отца.

— Узнаю племянника, ему бы всех поближе ко двору — хитрый лис. Но ты не сдавайся! А то окрутит какая-нибудь красотка, и все, — конец вольной жизни! — и он, запрокинув голову, громко рассмеялся. — Или уже? Признавайся! А?! Есть какая на примете?!

Он подошёл и крепко обнял меня. Я помнил своего шумного родственника. Он приносил в наш дом романтику моря. С ним всегда было весело и интересно. Именно он зародил в моей душе тягу к приключениям и отвращение к придворной жизни с её интригами и скукой. Я помнил его рассказы о дальних морских переходах, экзотических портах, о пиратах, что нередко появлялись у берегов Франции. Он в то время служил на военном корабле. Из-за какой-то нелепой истории ему пришлось уехать, и вот теперь, спустя почти 10 лет, виконт вернулся.

* * *

После венчания и свадебного пира начался бал. Пары медленно выводили па торжественной паваны. Музыка гремела. Я скучал. Меня мало привлекают светские развлечения, вместо них я бы с удовольствием послушал рассказы вернувшегося из-за моря Жевьеза.

Я стоял на верхней ступени парадной лестницы бального зала в окружении молодых дворян.

— И вот, господа, эта красотка роняет платок и жеманно так посматривает в мою сторону. Я, естественно, поднимаю его и вместе с платком передаю записку со стихами и просьбой о встрече! — рассказывал граф Жульен де Блейзье о своих романтических приключениях в Париже, куда ездил по долгу службы. Все смеялись.

— О, смотрите! Какая прелесть, кто они?! — вдруг воскликнул барон Жиль де Дюран.