Наследник

— А что плохого в своих целях? Итог один — ламии больше нет. Нам, домовым итог важен. Вот, допустим, решишь ты нас, домовых за делами разными гонять… я же сказал — допустим. — Остановил мою попытку вставить слово Богун. — Так тут тоже вопрос: а зачем тебе это? Вот коли на благо всех стараешься, со всем почтением помогем. А коли, просто с жиру бесишься, то не обессудь, не раз пожалеешь…

Я с улыбкой слушал рассуждения домового. И вовсе не потому что смешили его слова. Просто вид маленького, даже миниатюрного, человечка, с серьезной важностью поучающего меня был так забавен, что сдержать улыбку было невозможно.

Неожиданно, Богун сменил тему:

— А вот скажи, Хозяин, когда люди перестанут в подъездах ссать?

Что я мог на это ответить?

Невид добрых полдня таскал меня по близлежащим домам, показывая владения и знакомя с домовыми. На мой взгляд, все они казались на одно лицо. Только одежда разная, да имена… но для меня и все негры близнецы.

— Ну, все, последний остался. — Успокоил Невид. Я едва не закричал от радости: от стойкого запаха подъездов уже начинало мутить. — Я тебе про него уже говорил. Мируня это… ну, тот которого человек мучает.

Бедный Мируня обитался в престижном элитном доме. Небольшой садик, огороженный заборчиком перед парадной, посыпанные шуршащим гравием дорожки, домофон с видеокамерой и двухметровый охранник с увесистой резиновой дубинкой. В общем все для нормальной, человеческой жизни. Я завистливо облизнулся. Мне бы в такой. Да только моей зарплаты не хватит даже комнату здесь снимать.

— Значит так. — Горячо зашептал Невид в ухо. Снова невидимый, он удобно сидел у меня на плече. — Так просто внутрь тебе не попасть. Там сторож дюже злой. Надоть тебе невидимым стать.

— Но я ж не умею.

— Ерунда, проще простого. Представь, что растворяешься в воздухе, вот и вся премудрость.

Сомневаясь в успехе, я постарался представить себя растворяющимся в воздухе паром.

— Идиот! — Яростно зашипел Невид, отвешивая маленькой ладошкой чувствительную затрещину. — Куды при людях-то?

Но я уже и сам сообразил, что делаю не то. Сбоку раздался сдавленный визг, вопль и вслед за ними торопливая молитва. Повернув голову, я рассмотрел двух отдыхавших на скамеечке бабулек. Выпучив глаза на меня, старушки непрерывно крестились, скороговоркой тараторя 'Отче Наш'. Еще одна без чувств валялась у их ног. Похоже мне удалось исчезнуть. Я с опаской посмотрел вниз. Ног не было. Туловища тоже. Надеюсь голова тоже исчезла. А то хорош был бы видок. Я хихикнул представив: голова профессора Доуэля.

— Получилось? — Шепотом спросил я Невида.

— Получилось… Что с бабками делать?

— А что с ними делать? — Пожал я невидимыми плечами. — Одной сплетней больше, одной меньше… кто им поверит?

Но, тем не менее, мысленно проверил самочувствие третьей. Ничего страшного — обычный обморок. Я быстренько привел ее в чувство, попутно избавив навсегда от такой неприятности как ревматизм — в качестве компенсации за испуг.

Прислонившись к стене возле домофона, я принялся ждать, когда откроется дверь. К счастью, одна из перепуганных бабок жила в этом доме. Едва прошел первый страх, старушки живо вскочили, и с несвойственной их возрасту прытью припустили по домам. Я скользнул следом, едва не наступив бабке на пятки.

— Ой, Лешенька, — запричитала бабка, едва войдя в подъезд, обращаясь к скучающему охраннику. — Что ж это деется то? Люди средь бела дня исчезают. Не иначе грядет конец света.

Охранник рассеянно кивнул. Но старушенция не унималась.

— Сидим мы с Ильинишной и Петровной, как вдруг глядь, парень молодой, вжик и исчез. Словно и не было. Вот страху-то!

— Да бросьте вы, баба Лера. — Улыбнулся охранник. — Померещилось, небось. Не могут люди просто так пропадать.

— Вот тебе истинный крест, что пропал. Сама видела. Стоял, и нету.

Охранник отложил, наконец, газету и озабоченно посмотрел на бабку.

— Что-то вы выглядите неважно, баба Лера, может врача вызвать?

— Тю на тебя, врача! Не сошла я с ума. Не сошла. Правду говорю, стоял и исчез. Может инопланетянин, какой?

Не интересуясь больше разговором, я прошмыгнул мимо бабки, прямо к дверям лифта. На мою беду, неведомый умник присобачил к кнопке вызова кабинки звуковой сигнал. Стоило мне нажать злополучную кнопку, как сигнал громко тренькнул, заставляя охранника вздрогнуть, а бабку по новой зашептать молитвы.

Створки медленно разъехались в стороны. Я наугад ткнул кнопку этажа, лишь бы поскорее уехать. Последнее что удалось увидеть, это побелевшее лицо бабы Леры и выпученные глаза охранника Леши.

Разговаривать с Мируней пришлось на черной лестнице. Но даже там порядок был такой, что у меня в квартире не всегда бывает. Мируня и, правда, выглядел замученным. Если все увиденные сегодня мной домовые щеголяли в поношенных, но аккуратно перешитых вещах, то этот сверкал непонятными обносками, сплошь усеянными прорехами и неаккуратно пришитыми заплатками. Грязные нечесаные волосы сосульками свисали на лицо. Даже борода, окладистая у всех домовых, у Мируни топорщилась клочками как голова панка.

Тяжело вздыхая, домовой жалился на суровую жизнь.