Наследник

— Но, Арабелла, у тебя все так хорошо получается, — горячо возразила Элсбет, искренне удивляясь, что младшая сестра, которая в ее глазах была само совершенство, может чего-то не уметь. — Я тебе не верю — должно быть, ты играешь потрясающе. Ты просто скромничаешь. Прошу тебя, сыграй что-нибудь, пусть его светлость воздаст должное твоей одаренности.

— Моя дорогая сестричка, — ласково промолвила Арабелла, — ты единственная в семье Девериллов обладаешь настоящим талантом. Я бы с удовольствием послушала тебя еще раз. Иначе, если я займу твое место, наши гости тут же заткнут уши и потребуют, чтобы я прекратила мучить инструмент. И уж поверь мне, его светлость граф первый засвистит и затопает ногами.

Элсбет с надеждой промолвила:

— Может быть, ты играешь на арфе?

— И понятия не имею, как это делается.

Леди Энн воздела руки к небу:

— Я в отчаянии. Все мои труды пропали даром. Господь свидетель, я не оставляла попыток, до последнего момента надеясь на чудо. И что теперь делать бедной матери?

— Просто любите меня такой, какая я есть, и поощряйте все другие мои увлечения, — сказала Арабелла, порывисто обнимая леди Энн. — И пусть все будут несогласны с вами, вы твердо стойте на своем. Обещаете, дорогая моя?

— Хорошо, любовь моя, — согласилась леди Энн. — Джастин сегодня целый день жалуется мне, что ты выиграла у него в скачках, а я скажу ему, что ты — само совершенство, и тут уж ничего не поделаешь. Пусть не хнычет и смирится с поражением. Я заверю его, что твоя игра на музыкальных инструментах приводит всех в неописуемый восторг и что он просто с ума сойдет от счастья, если ему доведется тебя услышать. Правильно я говорю?

— Да, мама, скажите ему все это — лучше и придумать нельзя. Вы у меня просто умница.

Леди Энн пригласила всех пить чай, и доктор Брэнион спросил графа:

— Как вы провели первую ночь в Эвишем-Эбби?

Граф чуть подался вперед на стуле и обхватил руками колени.

— Странно, что вы спрашиваете меня об этом. Должен сказать, что я и в самом деле провел весьма необычную ночь.

— Вы так говорите нарочно, — перебила его Арабелла, погрозив ему пальчиком. — Вам хочется привлечь внимание к своей персоне, и поэтому вы решили разыграть тут целый спектакль. Что ж, вам это неплохо удается. Посмотрите на себя, вы сейчас прямо как актер, ожидающий внимания зрителей. И как вам не стыдно!

— Заметьте, это лишь один из моих многочисленных талантов, мэм. Но если говорить серьезно, я склонен думать, что все случившееся — всего лишь плод моего воображения. Вам всем, вероятно, знакома дубовая панель с весьма необычной резьбой, которая находится у меня в спальне, — «Танец Смерти».

— О, это ужасно, ужасно! — испуганно пробормотала Элсбет дрожащим голоском, и ее чашка застучала о блюдечко. — Я помню ее с детства. Я тогда верила, что там изображен сам дьявол — он размахивал мечом, приплясывая в диком танце. Иногда мне кажется, что дьявол до сих пор там.

— Я не знаю, как насчет дьявола, — сказал граф, — но история действительно странная. Я рассматривал вчера вечером эту резную панель перед тем, как ложиться спать, пытаясь разобрать, что там изображено. Я никак не мог придумать никакого правдоподобного объяснения и продолжал думать об этом, пока не заснул. — Граф помолчал немного, потом взглянул в сторону доктора Брэниона. — Это была моя ошибка. Рано утром, на рассвете, я внезапно проснулся со странным чувством — мне показалось, что я в комнате не один. Я зажег свечу, стоявшую на ночном столике, встал и осмотрел комнату. Первое, что бросилось мне в глаза, был отвратительно скалящийся скелет на стене. Больше ничего необычного я не заметил и чувствовал себя совершенно глупо, когда вдруг услышал глухой стук, который донесся, как мне показалось, со стороны камина. Я поднял свечу повыше, но ничего не увидел. И тут, я могу поклясться в этом, мне послышался высокий, жалобный крик, похожий на плач новорожденного. Прежде чем я смог что-либо сообразить, снова раздался крик, на этот раз значительно ближе. Это уже был не детский плач, это кричала женщина, и в ее пронзительном крике слышалась нечеловеческая мука. Затем наступила тишина. Я до сих пор не уверен, было ли это на самом деле. Может, мне все это приснилось? Как бы то ни было, должен признаться, я после этого долго не мог заснуть. Когда же, благодарение Богу, мне это удалось, меня уже больше не посещали эти видения.

Граф обвел извиняющимся взглядом удивленные лица присутствующих.

Леди Энн мягко промолвила материнским тоном:

— Вам это не привиделось, Джастин. Просто вы познакомились с привидениями Эвишем-Эбби. То, что вы только что нам рассказали, случается нечасто и только в графской спальне. Плач ребенка и душераздирающий крик его матери. Но нам ничего о них не известно.

— О, прошу вас, Энн, вы ведь не хотите, чтобы я провел еще одну кошмарную ночь? Я же готов поверить каждому вашему слову — у меня сердце колотится, как у зайца. Умоляю, скажите, что во всем виновата тушеная капуста, которая вчера была у нас на обед.