Наследник

– Мир вам, ага! Да будет ваша жизнь подобна отдыху в садах аллаха, пусть гурии ласкают вас и воды источника Земзем омоют…[34]

– Короче! – рявкнул Каргин. – Вы кто?

– Майор… то есть кезбаши Аязов, первый заместитель ферраш-баши Ата-Армута, стража порядка, справедливости и…

– Из полиции?

– Так точно, ага, храни вас аллах! Сообщаю: был анонимный звонок в городское ферраш-управление с требованием выкупа. Ваши люди в горах у бандитов, и, к сожалению, на неконтролируемой нами территории. Дети Иблиса предлагают провести обмен на перевале в двадцати километрах от Кизыла, послезавтра, в девять вечера. Представили доказательства – прислали по почте галстук одного из заложников.

Хорошо, что не палец, подумал Каргин, ликуя. Клюнуло! Прав был Азер, прав – шакалы ненасытны и жадны! Теперь узнать бы что-нибудь про этих деток Иблиса…

– Кто эти бандиты с гор? Вам это известно, кезбаши?

– Нет, клянусь аллахом! В горах, достопочтенный ага, больше шаек, чем плодов на груше, и мы пока не в силах эту грушу обтрясти… К великому моему сожалению! – Полицейский чин смолк, потом бархатным голосом добавил: – Советую согласиться с их требованиями, ага… большими требованиями, но не чрезмерными для столь богатого человека. Как написано в коране, спаситель ближнего войдет в рай по каменному мосту и шелковым коврам, а пожалевший денег во спасение окажется в…

– Сколько? – оборвал кезбаши Каргин.

– Ну… три миллиона… за каждого…

– Согласен. Хотя, по американскому законодательству, с бандитами в переговоры не вступают, выкуп не платят, а освобождать заложников – дело спецслужб и полиции.

– Сожалею о нашей скудости и неумении, ага… Но что мы с вами можем предпринять? Сегодня судьба обнажила меч… А восточная мудрость гласит: лучше пригнуть голову, чем стать на голову короче.

Каргин хмыкнул – помнилась ему и другая восточная мудрость: если у тебя два кармана, старайся положить в оба.

– В какое время я должен быть со своими людьми и деньгами у городского ферраш-управления?

– Когда вам угодно, пресветлый ага.

– То есть как?

– Нам нужны деньги, а всю операцию обмена мы берем на себя. В горы поедут только наши сотрудники. Мы не можем подвергать опасности драгоценную жизнь…

– Понял. Деньги будут, – произнес Каргин и с задумчивым видом опустил трубку.

Азер предупреждал: отдавать, конечно, не станут, но деньги попробуют выманить… А еще сказал: как засветятся, я вам, ребята, помогу…

Каргин прошел в спальню, вытащил из письменного стола карту с телефонным номером и газету с непонятными иероглифами, поглядел на них, почесал в затылке. Пожалуй, еще не стоит беспокоить Федора Ильича… три дня впереди, многое может случиться… Он спрятал карту, а газету сунул в карман.

Телефон затрезвонил снова – короткими требовательными гудками.

Что ж это сегодня творится? – подумал Каргин, протягивая руку к трубке. Параллельный аппарат располагался на столе, рядом с черным связным чемоданчиком.

Голос был незнакомым и говорили на английском:

– Мистера Алекса Керка, пожайлуста.

– Слушаю.

– Хай! Это из Ниццы беспокоят. Вы сделали вчера заказ, сэр. Кому? Будьте добры назвать полное имя и воинское звание.

– Шону Дугласу Мэлори, коммодору.

– Вы не женаты, сэр?

– Женат.

– Девичье имя вашей супруги?

– Кэтрин Барбара Финли.

– Прошу извинить, сэр, порядок… Ваш заказ выполнен. Пересылаю видеофайл. Он откроется, если вы наберете пароль «narrow».[35] Другого слова, похожего на имя интересующей вас персоны, мы в ангийском не нашли.

Устройство связи пискнуло.

– Погодите, – сказал Каргин, откинув крышку черного чемоданчика. – Вы и правда нашли крокодилов или змей?

– Нет, сэр, сожалею, сэр. Но в Ницце есть океанариум, а в нем – пираньи. Мы арендовали помещение на два часа.

– И как все прошло?

– Отлично, сэр! Мы сказали, что снимаем фильм ужасов.

Переливчатая трель – знак того, что послание принято. Каргин ввел пароль, ознакомился с фильмом и остался доволен. Все было превосходно, особенно звуковое сопровождение – мольбы, стоны, вопли и раздирающие душу крики. Впрочем, если не считать стресса, паники и пары синяков, Нури Курбанов не пострадал.

– Лучше будешь друзей выбирать, веник, – пробормотал Каргин, перегоняя запись на дискету.

Экран устройства связи ожил, явив улыбающееся лицо коммодора Мэлори.

– Добрый вечер, мой мальчик… то есть доброе утро – вечер это у нас… Ну как, доволен?

– То, что надо. Благодарю, коммодор!

– Как говорят у вас, – Мэлори вдруг перешел на русский, – древний лошадь канаву не портить… Работай в Туране, сынок, а все остальное у меня под контролем.

Несколько минут он распространялся о том, как движутся дела в Чехии, Бразилии и Сахаре, о планах дискредитации китайского оружейного экспорта и о каком-то суперагенте ХАК, проникшем на ракетный завод в Нанкине. Потом взглянул на Каргина, прищурился и молвил:

– Патрик, твой дед, обеспокоен. Ты, разумеется, не мальчишка, и можешь ходить куда угодно и возвращаться поздним вечером. Однако бери с собой охрану – ну, понимаешь, о чем я? Пять-шесть парней с сорок пятым «полицейским» и в бронежилетах… таких, что собственным телом прикроют…

– Не понял, – нахмурился Каргин.