Наследник Алвисида (Книга 3)

Радхаур не злился на Этварда - нет. Только радовался, что другу оказалось доступным чувство, которое для самого Радхаура умерло навсегда. Теперь надо лишь... Что надо сделать сейчас ему, Радхауру? Да просто поговорить по душам с названным братом. В лоб спросить: любишь? И если да, то бери ее в жены, я уйду в сторону. Не встану на пути чужого счастья, если своего нет. А Марьян? Так она же умная женщина, очень. Вон какая начитанная. И в Храме, и потом, уже в Британии, у нее все советы спрашивали. Даже барон Ансеис любил с ней говорить о чем-то таком, что обычному рыцарю кажется полной белибердой. Марьян же наверняка видит, что Этвард влюблен в нее. И что он, Радхаур, - нет. Она все поймет. Конечно, поймет. И это выход. Для него, Радхаура. Он вновь обретет свободу и долгожданный душевный покой. Он не рожден для любви, он - Наследник Алвисида...

Да, решено. Он сегодня же поговорит с Этвардом. Им нечего друг от друга скрывать они понимают с полуслова, они - всю жизнь вместе, названные братья, скованные клятвой у Озера Трех Дев. И это, пожалуй, будет даже благородно со стороны Радхаура. Очень благородно. Даже жертвенно. И он именно так и сделает.

Услышав легкие, почти беззвучные, шаги за спиной Радхаур не обернулся, продолжал смотреть на спокойно-зеленоватую гладь озера.

Марьян опустилась рядом с ним на песок и тоже стала смотреть на воду.

Радхаур молчал.

- Ты думаешь о ней, - вдруг сказала Марьян. - Она была очень красивая?

- Кто? - не понял рыцарь.

- Ну... она... Девушка из озера.

- Лорелла?

- Да.

- Красивая... - вздохнул Радхаур. - Только я сейчас думал не о ней. О тебе.

- Неправда, - чуть ли не со слезами сказала Марьян. - Ты все время думаешь о ней. Даже тогда, в Храме, когда любовью подарил мне красоту и счастье, ты думал о ней, о девушке из озера.

- Кто тебе проболтался, - резко встал на ноги Радхаур. Этвард?! Вряд ли Ламорак, значит - Этвард. Я только им рассказывал о...

- Какой ты глупый, любимый, - Марьян улыбнулась ему, как мать улыбается несмышленому ребенку. - Я сама догадалась. Ты во сне шептал ее имя. И в ту ночь, и позже...

- Я... Сейчас я думал о тебе. Я хотел...

Марьян встала и приложила пальчик к его губам.

- Идем к костру, милый. Скоро будет готов ужин. Я проголодалась. И замерзла. Обними меня, пожалуйста.

Радхаур молча снял куртку и накинул на плечи Марьян. С озера действительно тянуло прохладой. Они пошли к костру, дым которого стремился к быстро темнеющему небу.

Бессмысленная, невозможная, дурацкая ситуация. Радхаур не любит Марьян, и уже не сможет заставить себя полюбить ее. Нет, она не вызывает у него отвращения, она умная и очень красивая. Но Радхаур умер для любви. А Этвард любит Марьян. Но изменить ничего нельзя. Радхаур неожиданно отчетливо понял, что недавние мысли его наивны и глупы, никакие разговоры не помогут: Этвард хлопнет ему по плечу и скажет, что он свято помнит клятву у Озера Трех Дев. А Марьян обнажит левую грудь и скажет, что смертельная рана появится здесь вновь... Нет, она, конечно так не скажет. Просто так сделает. И на Радхауре будет еще одна смерть женщины, имевшей несчастье полюбить его.

Интересно, как поступил бы на его месте сэр Алан, бог Алвисид, зов которого живет в душе. Радхаур не знал. Но зато догадывался, что сказала бы, вздумай он просить совета, голова Алвисида: "Собери меня, юный Сидморт, и я разрешу все твои проблемы!". Как бы не так, сэр Алан. Есть вещи, которые невозможно разрешить - например, родить любовь там, где она невозможна.

Глава вторая. ЧАСОВНЯ У ДОРОГИ

"Так он промолвил. Молчанье глубокое все сохраняли.

Речь его их потрясла."

Гомер, "Илиада"

Часовня у ответвления от основной дороги боковой - не дороги даже, а звериной почти заросшей тропы - действительно была очень древней.

Но вид у строения не был жалким, хотя стены, сложенные из темно-серых камней, сплошь поросли мхом. Крыша была настлана явно не сто лет назад; жерди в заборе частью были свежими; огород, видневшийся за сараем, был возделан и тщательно очищен от сорняков. Возле сарая, под навесом, были привязаны ослик и три лошади.

- Ничего с тех пор не изменилось, - сказал сэр Таулас. - А сколько лет прошло... Даже представить страшно. Сэр Аселен, конечно, умер давно, другой отшельник, наверное, предупреждает, чтобы по той тропе никто не ездил. Камень вон там с надписью, совсем лишайником зарос. А ведь сэр Аселен почти что при мне его ставил. - Бывший отшельник соскочил с коня. - Пойду, спрошу где его могила, поклонюсь старому знакомцу. Теперь уж таких рыцарей и нет...

- Я с вами, - сказал Этвард. - Хочу поподробнее спросить об этой удивительной стране - драконьем царстве.

Ламорак тоже с готовностью спрыгнул на землю.