Я упираюсь ладонью в одну из огромных коробок. Делаю вид, что мне нужна опора. Но через секунду в пальцах оказывается канцелярский ножик, которым я распечатывала коробки. Надавливаю на чёрный пластик, лезвие выезжает больше. Незнакомец тормозит, прищуривается.
— Зря, — цокает амбал. — Я тебе добра желаю. Такие люди, как Буйный… Тц, не лучший выбор для матери.
— Что?
— Столько всего может произойти. Бизнес у кого-то сгорит вместе с картинами. Опека придёт к тем, у кого документы странно оформлены. Поспрашивает, с кем мелкого оставляют… Опасно очень.
Я со свистом втягиваю воздух. Дети? Он решил угрожать моим детям? Эта сука бессмертная или что?
О, теперь отступать буду не я. Я сама делаю шаг вперёд, выставляя ножик. Губы дёргаются в оскале. И, кажется, выгляжу я сейчас довольно устрашающей. По крайней мере, этот ублюдок перестаёт усмехаться.
— А вы на какой машине ездите? — Интересуюсь невинно.
— Чего?
— Да так, интересно. А вас не проинструктировали? Когда мне угрожают — у меня аура сразу такая… Поджигательная. Я дважды ресторан Буйному сожгла, знаете?
По глазам вижу — не знает. И смена темы мужчине не нравится. Он пришёл сюда угрожать, а тут я. Какая-то странная, не трясусь от страха. Да дрожу, дрожу. Просто внутри. А наружу не выпускаю. Пусть амбал задумается. Он надеялся, что тут будут дрожать и кивать. А я ещё что-то говорить смею. А нечего матери угрожать. Я едва сдерживаюсь, чтобы ему зубами горло не выгрызть. Жаль картины только. Испортится всё.
— А когда Буйный на тот свет смотался… — я безумно усмехаюсь, проглатывая сердечную боль. — Так мы поругались. Вот, я простила, он вернулся. А вы… Уверены, что вы подобное переживёте?
Ой, кажется, ресницами хлопать было лишним. Лицо незнакомца искажается, точно сумасшедшей считает.
— Мы друг друга поняли? — Прочищает горло.
— Надеюсь. Но вы это… Огнетушитель купите на всякий случай.
Спустя пару секунд его уже нет. Ну и не обязательно так бегать. Я ещё угрожать не закончила.
Я прислоняюсь к стене, силы вытекают из меня разом. Ноги подкашиваются, дышать тяжело.
Я справляюсь со страхом, бросаюсь за телефоном. Набираю Эмира, с тревогой вслушиваясь в каждый гудок.
— Эмир. Эмир, ты должен приехать прямо сейчас. Ко мне приходили с угрозами. — Ты в порядке? Еду. — Голос мужчины звенит от злости.
Меньше чем через минуту зал наполняет охрана. Я отмахиваюсь, жадно пью воду.
Мне кажется, что Эмир приезжает за мгновение. Или я просто теряюсь во времени, пока прихожу в себя. Но оказываюсь в крепких объятиях. Нос забивает знакомый аромат. Только сейчас дышать получается.
— Посмотри на меня, Зла-та, — он сжимает мой подбородок так мягко, что сердце дёргается. — Я никому не позволю причинить тебе вред. Никто не тронет ни тебя, ни детей.
— Эмир, мы не говорили о любви, но… Если мы с детьми что-то для тебя значим… Если я… Я понимаю, что не могу такого просить, но…
— По факту спрашивай.
— Ты можешь просто уйти? Оставить свой бизнес, чтобы никто больше не угрожал нам?
Мне хватает всего секунды, чтобы прочитать ответ в глазах мужчины. Он только начинает хмуриться, недоумение отражается на лице. Но слов не нужно. Нет. Нет, он не бросит свой мир в плату за нашу безопасность.
Глава 34
— Я поняла. — Я веду плечами, стараюсь избавиться от прикосновений Эмира. Мне нечем дышать, мне больно. Мне… Обидно, да.
Взгляд как нож вспарывает. Я облизываю дрожащие губы, отворачиваюсь. Рваными вдохами стараюсь заглушить эмоции. Я понимаю, что прошу о многом. Но разве это невозможно? Разве он не готов отказаться от опасности? Почему так больно-то, а?
— Нихера ты не поняла.
Запястье обжигает хваткой. Мужчина разворачивает лицом к себе, притягивает. Его объятия сейчас похожи на оковы.
Протест вспыхивает внутри, заставляет меня крутиться с усиленным рвением. Невозможно отделаться от разрастающегося тепла. Есть риск, что если близость Эмира будет окутывать, его дыхание греть… Чем дольше я буду рядом, тем сложнее будет сопротивляться. Буйный только вернулся. В мгновение ока подчинил меня себе. Заставил заново вспыхнуть все чувства. И я просто не могу… Не могу ему сопротивляться. Но и принять эту опасную жизнь я тоже не могу. Права не имею. Потому что мне нельзя думать лишь о себе.
— Угомонись, — припечатывает резким тоном. — Вопросы задаёшь — ответы дожидайся. Что за дела, кукла?
— Я уже получила ответ, — фыркаю. — Всё по твоему лицу было понятно! Мне достаточно! Если цена для тебя завысокая, то нечего оправдываться.
— Да угомонись ты, сучка буйная.
Эмир вдавливает меня в стену. Одной рукой сдерживает меня, второй упирается рядом с моим лицом. Его глаза вспыхивают. Чернота расползается от огоньков, превращается в синеватый плотный туман. Тело мужчины напряжено, дрожит от эмоций. Каждый канат мускула натянут до предела.
Я бросаю взгляд за спину мужчины. То ли не желаю при остальных выяснять отношение, то ли помощь ищу. Но никого нет. Зал пуст. Все охранники разбежались, учуяв жаренное. Трусы. Или их Эмир прогнал в начале? Всё равно трусы! Нечего беззащитную женщину одну бросать.