Наследник чемпиона

Глава 13

Размахнувшись словно для броска гранаты, Гулько разбил стакан. Хрустальные осколки, сверкнув шлифованными гранями, разлетелись по всей комнате. Секунду подумав, Рома в то же место на стене отправил бутылку «Джонни Уокер». Хотелось еще чем-нибудь попробовать перегородку на прочность, но ничего, кроме пачки сигарет и плоской картонной упаковки со спичками, на столике не было.

На диване у входа в комнату сидели водитель с горбатым, уже вправленным в больнице, носом, тридцатилетний крепыш с заплывшим до едва заметной щелки левым глазом и призер первенства России. Последний держался за бок, его лицо было бледно, а дыхание походило на звуки чайника перед закипанием.

– Что, он так плох?

– В нейрохирургии под капельницей лежит, – пояснил крепыш, опустив голову. – Что-то у него там – сотрясение, головокружение, перелом теменной кости, что ли…

– Что ли… – передразнил Рома. – Что ли я вас не предупреждал, за кем едете? Думаете, если вас четверо, а мужик один, то все нормально будет? Вот и съездили… Одного, обоссанного, в горбольницу увезли, на вас без дозы смотреть страшно.

– Он напал так неожиданно…

– Вот об этом я и говорю! – опять вскипел Гул. – Я их отправляю следить за каждым шагом Мартынова, и в ходе наблюдения за ним на них неожиданно нападают! Мартынов нападает!.. Кто-нибудь из вас ляпнул, кто и откуда?

– Да ты что, Гул?! – возмутились хором внушительного вида парни, а тот, кого Мартынов свалил на землю, просипел: – А он ни о чем и не спрашивал, времени не было…

– А Батона, вот, спросить, у него время, наверное, было, – пригладив волосы, выдавил Рома. Прищурившись и посмотрев на место соединения потолка со стеной, бросил: – Спросил он Батона?

– Батон мамой клянется, что ничего ему не сказал, – убедительно произнес крепыш. – Руку вот так на лбу держит и говорит, что ничего не сказал.

– На себе не показывай, – посоветовал Гулько. – Конечно, сказал. Конечно… Мартынов умеет правильно вопросы задавать, базара нет. Значит так, выметывайтесь отсюда и через три часа я хочу знать, где находится американец и что с ним за баба. Крот!

Тот появился в комнате гораздо быстрее, чем от него можно было ожидать.

– Ты старший. Берешь этих парней, поднимаешь на ноги наших ребят в районах и начинаете искать Мартынова. Три часа, понял?

Тот признался, что понял.

– А пакет с харчами этому, в больницу, отвезли?

– Батону? – уточнил Крот.

– Какому Батону?! – Лицо Гула пошло пятнами – то ли от выпитого, то ли от безудержного гнева. – Батону можете стрихнину отвезти! Я о том, детдомовском спрашиваю! О Родищеве!

– А, этому? – спохватился Крот. – Конечно. «Пехота» в палате для выздоравливающих в экстазе. От имени какого-то типа из реанимации в палату хавчик носят, «пехота» хавчик хавает, «Парламент» курит и понять не может, что за уважаемый человек через стенку под кислородом сны смотрит.

– Все правильно, – успокоился довольный расторопным выполнением своих распоряжений Рома. – Продолжать возить.

Отправив людей на работу, Гулько вернулся в кабинет, из которого вышел встречать посланную им группу для захвата Мартынова. Он хотел услышать доклад, полный положительных эмоций, однако встретило его молчание, а текст доклада он прочитал по знакам препинания на их лицах. Сколько же за этим американцем нужно было посылать людей? Сорок?! Даже при наличии рядом бабы он ушел, как в воду. Угнал какую-то японскую «помойку», выкинув из нее хозяина, и ушел от нескольких экипажей патрульно-постовой службы.

Дотянувшись до маленькой тумбочки у стола, Рома вынул еще одну бутылку виски.

Плохо вот что. Он, Гулько, Мартынову нужен так же сильно, как и Метлицкий. Кто-то из них двоих, если верить американцу, обладатель «сумасшедшей суммы денег». Интересно, насколько она сумасшедшая? Может, тысяч пятьдесят баксов? Тогда не стоит и подставлять людей под неприятности. А если миллион?..

Рома покусал губу. За миллион подраться стоит. Но этот американо-русский зэк не сказал ни слова! Не твое, говорит, дело. Сука. Тогда еще нужно было его брать, в машине!. Это можно было сделать сегодня вечером, как и планировалось, но… Но Батон описался, на лице его, как у вождя маори, ритуальный шрам от «девятошных» ключей, у Пары сломан нос, Вьюну едва не поломали грудную клетку, а Фонарю сделали… Фонарю сделали такой «фонарь», что освещать ему теперь дорогу дальним светом на переднем сиденье «Мерседеса» около месяца. Выяснил подробности…

Рома чертыхнулся. Что теперь будет делать Мартынов? Каждое сближение с ним обещало неприятности. Впрочем, почему – обещало? Приносит! Этот дьявол ничего не боится, и уже настолько дерзок, что на деловые походы берет с собой подругу. Живет командированный, как в сказке. Баба при нем, дела при нем, далеко ни за тем, ни за другим ходить не нужно.