Наследник чемпиона

Оказавшись на земле и слыша топот, сопровождаемый криками, Мартынов привычно лег на землю и положил на затылок руки. Уже никто не тронет. Эти, которые орут, как чайки, «УБОП!», «На землю!», бить теперь будут тех, кто в машинах.

– Мартынов, – шепнул Гулько. – У меня чувство какое-то было, что ты ссученный…

– Я тут ни при чем, – так же тихо заверил Андрей Петрович. – Это у тебя в бригаде говоруны у ментов харчуются.

– Мои люди слова не скажут!

– Лежать! Пасть закрыли! – раздалось над их головами…

– Особенно толстяк у тебя молчаливый, – выждав паузу, продолжил разговор Мартынов. – Так напрягся для молчания, аж обоссался…

Андрей получил удар в бок ногой от защитника правопорядка…

– Дай ему еще, – попросил Рома невидимого Андрею борца с оргпреступностью и щелкнул на затылке пальцами.

По всей видимости, тот чего-то недослышал или понял неправильно, но через мгновение Гулько заработал точно такой же удар.

За все время захвата прозвучало три одиночных выстрела и длинная автоматная очередь. По всем направлениям «розы ветров» слышалась возня, маты, перемежаемые вскриками, и глухие удары. Когда стало тише, над ними прозвучал знакомый обоим голос:

– Те же, без азербайджанцев. Кто из вас пчелка, а кто медом намазан? Или это просто я – муха?

«Метлицкий, – усмехнулся про себя американец, – все правильно, значит, с телефоном я не ошибся».

– А ты почто, Рома, людей бьешь и стрельбу устраиваешь? – подал голос с земли Гулько и даже осмелился приподнять голову. – Что за беспредел? Я жаловаться буду, блин.

– Ну, да, ну, да, – неопределенно выразился Рома Второй. – Не засыпь прокуратуру бумагой. Андрей Петрович, кто сидит в этих белых «Жигулях»?

– Моя приятельница, – уложив подбородок на руки, как на пляже, буркнул Мартынов. – Где, кстати, консул? Или он среди этих, в масках?

Метлицкий вздохнул и развернулся к операм.

– Ладно. Значит так, этого – в мою «шестерку», этого – в «девятку». Пацанву растасовать по тачкам и – в Управление.

– Роман Алексеевич, вы закон нарушаете, – заметил Мартынов, пытаясь рассмотреть с земли сидящую в машине Машу.

– А я всегда нарушаю закон, потому что это один из способов борьбы с организованной преступностью.

– Не льсти мне, – попросил Гулько, которого поднимали с земли, как мешок картошки. – Скажешь тоже – «оргпреступность»… Адвоката давай, безотцовщина! Андрюха, тебя куда? В «девятку» или «шестерку»?

И тут произошло то, что совсем недавно Мартынов назвал «форс-мажором». То есть непредвиденным. Иначе говоря, об этом и подумать-то никто даже не мог.

Гулько сорвался.

Струна, которая все это время натягивалась внутри него, разорвалась в самый неожиданный для всех, включая, наверное, и его, момент. Одним движением выхватив из открытой кобуры пистолет Макарова, он так же молниеносно выбросил руку в сторону Метлицкого.

И тут Мартынов увидел, что Метлицкий тоже направил свой пистолет в голову Гулько…

«Лихо», – заметил Андрей.

– Не слишком ли глупое расстояние для дуэли? – спокойно промолвил Метлицкий. – Может, разойдемся на двадцать пять шагов? Андрей Петрович у тебя секундантом будет, я зама к себе приставлю. Разойдемся и – к барьеру?

– Ты Мартынова к себе приставь, – подрагивая от напряжения, огрызнулся Гулько. Кажется, он уже сам сожалел о том, что сделал. – Уведи своих псов к машинам, нам поговорить нужно.

– Заберите его людей и отойдите на двадцать метров, – громко произнес Метлицкий.

Выворачивая руки подельникам Зверобоя, опешившие от нестандартной ситуации оперативники удалились. Пистолеты дрожали в десяти сантиметрах от головы каждого из врагов, и не один из них не соглашался на компромисс.

– И что теперь? – спросил Метлицкий. – Гражданин Гулько, ваше поведение не соответствует обстановке. С таким темпераментом можно даже до предварительного следствия не дожить. Вы на зоне активистом не были?

– Заткнись и послушай своего стукача! – рыкнул авторитет. – У него тема интересная, если это, конечно, не шняга мусорская! И я не собираюсь париться на шконке, пока вы с ним тут эту тему разбирать будете!

«Ах, вон оно что! – пронеслось в сознании молчащего все это время Андрея. – Вот почему ему шило в задницу заехало…»

– Почему ты решил, что Мартынов – мой стукач? – пистолет в руке Метлицкого едва заметно дрогнул. Это было не что иное, как желание обернуться в сторону Андрея и найти там ответ на свой вопрос.

Гулько на одном дыхании предъявил неоспоримые подтверждения своей версии. В ресторане Мартынов появляется – через десять минут туда УБОП влетает. В поле, уже за городом с ним встретишься – через десять минут УБОП с неба валится.

– А может, это ты мой стукач, раз ты всегда появляешься там, где я выхожу на Мартынова?

Гул, оценивая каждый сантиметр движения, вынул из кармана платок и так же медленно вытер испарину на носу. Неоспоримые доказательства рассыпались в прах. Теперь пистолет дрогнул в его руке. И тоже, очевидно, по той же причине.

– А что он там за тему поднимает? – поинтересовался тем временем Метлицкий.

– О наследстве. Он тебе что, не говорил?

Метлицкий признался, что слышит об этом впервые в жизни.