Наследник чёрного престола (СИ)

— Знаю, — ему странным образом вообще все стало безразлично. — Даже отговаривать не буду. Но сделай одолжение — умри после меня. Я эгоист, как и положено быть черному лорду. Не подведи меня, Трина. И да, обещаю любить тебя до самой смерти.

Она не ответила. То ли не поняла, что это довольно удачный сарказм, то ли не нашла в себе силы реагировать. Николай отодвинул ее еще дальше и выступил вперед, рассматривая мага. Все гениальные злодеи обязаны быть многословными и тщеславными, не подвел и этот — вместо того чтобы просто прибить Николая на месте, он начал разглагольствовать, будто очень заботился о соответствии имиджу гениального злодея:

— Вот уж не думал, что Ноэ провернет такое! Это было бы весело, клянусь, но я уже настроился создать принципиально новые миры.

— Меня с собой в новый мир не пригласите? — без энтузиазма поинтересовался Николай. — Я прикольный и знаю много анекдотов.

— Вас? — хоасси усмехнулся. — Вас бы я с собой взял в последнюю очередь. Вы как раз и есть главный элемент этих миров. Какой смысл в создании новой вселенной, если притащить туда самое худшее из старой? Еще давайте и престолы создадим — вот праздник-то: столько сил угрохать, чтобы к тому же цирку вернуться.

Николай развел руками и улыбнулся шире:

— Так я же не престол.

— Вы источник тьмы. А по последним слухам, и света. Ну уж нет, Киан Корд, вы прикольный, но я лучше обойдусь без вас.

— Кажется, лорды с мебелью вам не слишком нравятся?

Господин Кирр рассмеялся и все-таки начал объяснять. Может, болтливость — это обратная сторона гениального злодейства, без нее никак?

— А вам они нравятся? Это же полный абсурд, взять и противопоставить друг другу две сущности, которые вообще без этого противопоставления не существуют! Добро и зло, ну какая же чушь. У создателя этого мира было отличное чувство юмора — скажем ему спасибо, что он не захотел противопоставить твердое и мягкое, зеленое и красное. Хотя какая разница? Так же веселились бы. Причем это самое разделение в других мирах он так четко провести не сумел — живут же там как-то люди, только понятиями этими оперируют и вкладывают в них сакральных смысл. Но здесь… Киан, вы уж точно меня понимаете! Ноэ бы определенно понял, если бы не был занят ерундой, но нас троих объединяет желание копать до самой сути.

— Я понимаю, — признал Николай. — И понимал эту мысль задолго до того, как попал сюда. Тоже все диву давался, как вознесут какую-нибудь идею и начинают за нее дружно убивать или умирать, по большому счету без разницы. Пророки изредка родятся, прокричат каждый на свой манер: «Вы чего творите-то, я такого не пророчил!» Люди ненадолго притихнут, но потом снова по тем же граблям: ведь есть же добро и зло, а значит, кого-то точно надо мочить! Так что не думайте, что только этот мир доведен до абсурда, везде эти отголоски «нашенских» и «вашенских». О да, я с вами полностью согласен, господин Кирр. За исключением того момента, в котором тоже умираю.

— Что поделать, создание новой вселенной требует издержек.

— Это ясно, дракошу только жалко, хотя все равно б погиб. Кстати, а где тот самый создатель нынешнего мира? Вы с него спросить не пытались, зачем он такое устроил? Может, ему показалось, что встроенная борьба противоположностей — это механизм диалектики? Ну, или какие еще могут быть причины, чтобы в сам исходный код вбить необходимость страдать и сражаться. У него не интересовались?

Маг пожал плечами:

— Вот уж без понятия. Или погиб при перебросе энергии, или сам удавился, когда понял, что сотворил.

— Погиб? — Николай прищурился. — Получается, и у вас никаких гарантий?

— А кто ж мне даст гарантии, сынок? — Кирр улыбался уже совсем по-приятельски. — Чистый альтруизм. Готов рискнуть жизнью, лишь бы всем вновь рожденным существовалось лучше.

— Уважаю, — почти искренне сказал Николай и поднял меч. — Но увы я тем же альтруизмом не страдаю и умирать во благо еще несуществующей жизни не хочу. А потому буду защищаться, сударь!

Он под смех мага вытянул меч лезвием вперед, изображая дуэлянта. Надо будет действительно пару уроков по фехтованию взять — таким торжественным моментам крутости прибавят. Ну а пока Николай удовлетворялся только тем, что лезвие светило синим, источая это сияние все дальше и дальше.

— Киан, — ласково потянул господин Кирр. — Вы ведь понимаете, что ничего не сможете со мной сделать? Да и драться не умеете. Хоть младенца-то победите?

Маг был справедлив в своих шутках, Киан это признавал и махал все сильнее, сам удивляясь:

— Господин Кирр, до того, как вы убьете меня, проявите свое желание копать до сути. Почему клинки в моих руках излучают только магию тьмы, а? Если во мне течет и свет, то где он? Или у металла, кованного черным кузнецом, иммунитет от света? Вот как я узнал о своей крови, с тех пор этим вопросом и задаюсь.

Кирр хмыкнул и, не видя от Николая никакой угрозы, каковой и быть не могло, на секунду замешкался. А Трина метнулась ему за спину и всадила нож в основании шеи. Маг попытался вдохнуть, что-то произнести, но начал оседать на колени.