Наследник для авторитета

Все старательно отводят глаза, и я сразу понимаю: никто не осмелится нарушить приказ хозяина. От меня не укрывается его фраза насчет родов. Я была права, осуществляется мой самый худший кошмар. А что будет после, Эля? Дадут ли мне увидеть своего ребенка?

* * *

Шамиль

Всеволод хмуро смотрит на сцену, думает о чем-то своем. Затем оборачивается ко мне, приподнимает бровь.

– Странное место для встречи ты выбрал, – усмехается, а в голове вопрос.

– Кое с кем свидеться надо бы, – лениво обвожу взглядом стриптиз-клуб.

Аншлага нет, но публики прилично так набралось.

– Случайно не с той девчонкой связано, что в твоем доме вчера видел? – спрашивает с весёлым намеком, хотя мне вообще не до смеха.

Армена в прошлый раз мои ребята выдернули с отпуска, даже в самолет посадили и конвоировали, но какая-то падла сбила его возле аэропорта, так что тот попал в больницу. А с мужиком в коме не поболтать и информацию не выбить, так что оставалось лишь скрипеть зубами от бессилия. Так что сегодня, с учетом его появления в собственном детище, представилась просто отличная возможность задать ему пару вопросов. Пришлось целый месяц делать вид перед своими же, что забыл о нем. Чую, крыса завелась у меня, так что стоит сейчас быть настороже.

– Не случайно, но с ней, – даю ответ другу, что с интересом наблюдает за движениями танцовщицы.

– Что за предложение мне сделать хочешь? – спрашивает, напоминая о причине нашей встрече.

– Пятьдесят процентов акций «СтройИнвеста», – проговариваю четко обдуманное решение и делаю глоток коньяка.

– Заманчиво, – цокает друг, достает сигарету и делает затяжку, – пришлю завтра своих юристов.

Лаконично, без лишних вопросов. Вот на чем строится наша дружба – понимании друг друга без слов.

Сквозь шум музыки отчетливо слышен стук каблуков, отдающийся вибрацией по полу. Кто-то подходит к нам ближе, присаживается на мой подлокотник.

– Шамиль Саидович, приятно видеть вас снова, – голос мурлыкающий, заигрывающий.

Девчонка позволяет себе больше, зарывается пальцами в мои волосы, пытается делать мне массаж. Резко дергаю ее за руку, заламываю шаловливую конечность.

– Ай, мне больно, – шипит с обидой и неподдельной паникой.

– Хозяина своего привела! – отталкиваю, она с шумом чуть не падает на пол, но чудом удерживается на своих двоих, смотрит при этом на Володю с мольбой, – быстро!

Рычу, не в силах терпеть чужую тупость и вседозволенность. Надеялась захомутать кого-то из нас? Идиотка.

– Он, – сглатывает, баюкая руку и прижимая ее к животу, – в кабинете, просил не беспокоить, у него мигрень…

Глаза ее мечутся в страхе, что размажут по стенке, не жалея и не делая поблажки из-за пола. Она права, но настроение у меня сегодня сносное, так что мыслю здраво. В помещении разговор пойдет лучше, в общем зале слишком много людей.

– Скоро вернусь, – бросаю другу и иду в нужную сторону.

Что ж, за мои лишние телодвижения придется платить, Армен. Поднимаюсь по лестнице и вхожу без стука. Искомый субъект лежит на диване, на лбу белая тряпка.

– Алиска, дура, – стонет это тело, – закрой дверь с той стороны, не видишь, плохо мне?

– Вижу, – скалюсь и хлопаю дверью, отрезая нас двоих от остального мира.

Услышав мой голос, мужик резко привстает, раздупляет глаза, словно и не он только что лежал тут мертвым грузом.

– Господин Шамиль, – дрожащий голос наводит на определенные мысли, хотя такое часто случается с людьми подобно ему, – что В-вас привело ко мне?

Боится. Правильно делает.

– Поговорить надо, Армен, – дергаю к себе стул, поворачиваю передом к себе и сажусь, облокачиваясь локтями о спинку, – напомни-ка мне, за что я в прошлый раз тебе денег дал?

– В прошлый раз? – тут уж его сальные глазки начинают в панике бегать по комнате, но каждый раз возвращаются ко мне, – з-за девчонку. Эль, кхм, Эльфи.

– Правильно, Армен, за бабу, что у тебя работала, – при моих словах замечаю, как незаметно для глаз дергается его тело.

Хмурюсь, понимая, что не наблюдай за ним пристально, этот факт мог бы от меня ускользнуть.

– Так скажи мне, – делаю паузу, накаляя обстановку до предела, – ты поишь своих тёлок той бурдой, что предотвращает от ублюдков, что могут понести твои девки?

– Д-да, конечно, регулярно, почти у всех вообще спираль стоит, – мелко и быстро кивает, промачивает лоб той тряпкой, – с этим у меня строго.

Встаю, откидываю стул, тот с грохотом падает на пол. Подхожу ближе, нависая над этим трусливым боровом.

– Так скажи, Армен, – выделяю его имя отдельно, – какого хрена эта Эльфи беременна от меня?

Дергаю его к себе за грудки, уравнивая наши взгляды на одном уровне. Чувствую, как бешено колотится его сердце, как потеет тело. Мерзость, отвратительный вкус чужого страха противен до тошноты.

– Ну, она…, – пульс ускоряется хлеще прежнего, наводя меня на определенные подозрения, – ну, она – не постоянная работница…

– Это я уже понял, жирный, – кидаю его обратно.

Его тело с шумом грузно падает на спинку дивана, тот от такой натуги жалобно скрипит, но выдерживает человеческий вес.

– А за что ты бабки взял, гнида? – выплевываю с отвращением, ненавидя всю эту ситуацию.