Наследник для чужого мужа

Я устала, но боюсь останавливаться. Пока хожу, делаю что-то, можно притворяться, что все хорошо. Сяду — опять разревусь. Не нужно было бежать с дачи, хоть два дня ещё, до результатов… так, не думаем — работаем. Тяжёлое мне поднимать нельзя, поэтому пол я мою аккуратно отжимая тряпку над ванной, даже не мою — протираю пыль при помощи швабры.

Куджо уселся возле своей миски, я покормила его, и вспомнила о себе — в животе уже урчало, а во мне только жидкий кофе с утренней кашей, да пустая вода. Продукты Юра привёз, он никогда не забывал о важных мелочах. Я обжарила куриную отбивную, приготовила овощи в микроволновке. Ем. Вроде вкусно, а отвлечешься от сосредоточенного пережевывания пищи и еда мгновенно кажется картонной. А когда я расправилась с третью порции к горлу подкатила давно уже забытая тошнота, резкая, нежданная… До унитаза я не добежала. Стою в коридоре, на недавно отмытым и теперь заблеванным полом и снова слезы лезут. Ну как так? И сил нет совершенно, словно эта квартира их высосала. Вот так бы и села, рядом с отвратительным пятном на полу и не вставала бы больше никогда.

Но вечер уже скоро, проснулся малыш, толкнулся, напоминая о себе, возвращая к жизни. Я со вздохом вторично отмыла пол, подавляя новые спазмы, затем устало дошла до душа. Разделась. На белье ярко красное пятно, а ведь не было больше, только после самой процедуры немного. Принимаю душ, наклеиваю на трусы ежедневку и мучаюсь постоянным желанием проверить нет ли на ней новых капель крови. Ожидание и страх убивают.

— Не могу так больше, — признаюсь собаке. — Я так устала, так устала….

Куджо скулит, в ладонь тычется, а у меня никаких сил. Я решила не двигаться. Малыш внутри притих, и я не шевелюсь. Я инкубатор, мать вашу, идеальный инкубатор. Если с этим ребёнком что-то случится, то точно не по моей вине.

Минуты паники остались позади, я успокоилась, вспомнила об аптечке, лежащей рядом на столике, выпила две таблетки спазмолитика. Вот, я сделала все, что смогла… Через час заглянула в ванную. На белоснежно чистой прокладке лишь одна алая капля. Одна только, хотя казалось… Всё будет хорошо.

Настроения печь пироги явно не было, зато у меня была тьма варенья, одну баночку я и взяла. Пойду к Игорю. Напьюсь чаю, поговорю о чем-нибудь совсем неважном, о чем угодно, только бы не думать ежеминутно о ребенке, что в моем животе, о его отце. Игоря дома не было, я в сотый раз пожалела, что у меня нет его телефона, я вообще со скрипом делилась своим номером и также неохотно брала чужие.

Чай я заварила сама, в своей квартире. Пила его осторожно, мелкими глотками, не хватало ещё рвоту вызвать. Токсикоз, который казалось отступил совсем, вдруг снова о себе напомнил, что с его стороны не очень и красиво… Щенок просился гулять, и наверное, это к лучшему, если бы не он я бы совсем расклеилась.

— Я тебе обещала парк, — повинно сказала я. — Но только не сегодня, хорошо? Поздно уже…

Куджо не обиделся. Он заново знакомился с нашим двором. Я спустила его с поводка, благо убегать это не в характере моей собаки, и он с удовольствием обнюхивал все столбы и кусты. Покой, что дарила мне чужая дача совсем рассосался, но вот сейчас, наблюдая за собакой, я почти успокоилась.

А потом мне пришло смс. На фотографии Наталья. Лицо измученное, изможденное просто, прядки волос прилипли к вспотевшему лбу, глаза запали. Но… сияют. С нежностью смотрит на наскоро завернутый свёрток в руках. Новорождённый спеленут очень небрежно. Я не вижу его лица, зато вижу крошечную пяточку с чуть сморщенной кожицей, вижу ручку. Кулачок крепко сжат, качество фото позволяет разглядеть даже ноготки.

Я улыбнулась. Как-то радостно стало. Моего Ваньку сразу унесли, и вдосталь полюбоваться им я не успела, хотелось бы вот так же, как Наташа… И здорово так, и кажется сразу, что у меня все будет хорошо. Рожу малыша и его не унесут в реанимацию. И если Юля не заберёт его в тот же момент, то я тоже успею подержать его на руках, возможно сделать фотографию на память.

«Снова девочка, хотя все ждали мальчишку. Но девочки это круто))»

Вот глупые, какая разница кто, девочка, мальчик? Главное, что после рождения ребёнка ждёт мамина грудь, а не реанимация. Главное здоровье, все остальное — вторично. Но настроение уже не испортить, по крайней мере мне так кажется.

Я забираю голову, пытаюсь высчитать, какие окна принадлежат Игорю, не светятся ли они. Радостью, которая переполняет меня после рождения чужого ребёнка хочется поделиться. Она на время вытеснила все мои тревоги. Подзываю собаку, поднимаюсь. Игорь, где бы он ни был ещё не вернулся. И некуда мне нести ни чужое счастье, не свои тревоги о чужом ребенке…

Мне так одиноко вдруг, что я с тоской думаю о Юле. Наверное, она так же себя чувствует, поэтому так стремится заполнить свои дни заботами о ребенке. Но у неё есть Юра…