Читаем Наследник для друга отца (СИ) полностью

Наследник для друга отца (СИ)

Понимаю, что дочитываю записку со слезами. Ну что за человек!? Чертов манипулятор! Гад! И вообще… заставить меня наряжаться. Потратить целый день на поиски платья, два часа на прическу, чтобы он подавился слюной, понял, кого потерял, и не прийти?!

-Нина, у вас все хорошо? - Спрашивает Борис, чуть опуская перегородку.

-Да, все хорошо, - поспешно киваю и достаю из сумочки пудру, чтобы поправить макияж.

Борюсь с желанием развернуть машину обратно. Но, в конце концов, мне становится просто по-женски жаль своего шикарного образа. Столько труда…

На этот раз аудитория гостей оказывается гораздо приятнее, чем на открытии галереи. Строгий «блек тай» сразу задет высокий уровень мероприятия. Никакой пошлой вычурности и авангарда. Классическая музыка, новогодние мотивы в оформлении залов и никаких азартных игр.

В выставочном павильоне представлены две фото-коллекции. Первая называется «Чудо» и состоит из уникальных кадров первых секунд жизни детей. Невероятно нежных и трогательных. По ней я брожу долго и с большим удовольствием, рассматривая детали. Представляю, как это будет у меня. Ручки, губки, запах… все это до мурашек.

Вторая коллекция посвящена необычным зданиям и старинным фасадам.

-Добрый вечер, Ниночка, - слышу справа за спиной женский голос и оборачиваюсь.

На меня тепло смотрит женщина лет пятидесяти. Я экстренно напрягаю память, чтобы вспомнить, откуда мы можем быть знакомы.

Шутливо отметаю вариант статуса любовницы Дымова. Уж слишком почтенный у дамы возраст. Справедливо решаю, что это, скорее всего, знакомая отца и выдавливаю из себя дежурную улыбку.

-Здравствуйте…

Основная аукционная часть мероприятия проходит в два этапа. В первом с молотка отправляются в частные коллекции картины и предметы роскоши. Я неловко начинаю с маленьких ставок и, войдя во вкус, отбиваю себе набор из двух фарфоровых чашек середины девятнадцатого века.

На меня с интересом начинают поглядывать мужчины.

В перерыве один даже подходит познакомиться. Архитектор… лет тридцати пяти. Статный, вежливый, с чувством юмора.

От неожиданного мужского внимания я теряюсь и полыхаю как помидор. Ощущения странные… продолжать знакомство не хочется. Будто я изменяю Илье. Глупости какие! Но гложет. Как вот он смог трогать других? Я заговорить не могу!

Нужно, конечно, учиться. Ты теперь свободная женщина, Нина. Я буквально заставляю себя дать архитектору номер телефона.

В перерыве нас всех приглашают на балкон, чтобы посмотреть салют. Такое, казалось бы, простое мероприятие приводит людей в восторг: сыпет мягкий снежок, в темном небе взрываются цветные шапки искр, официанты носят шампанское… Сказка. Я делаю пару глотков из бокала. И в эту самую минуту вдруг ощущаю острый приступ тоски по неслучившейся нашей с Ильей семье. Видит Бог, я все для неё сделала…

-О чем же нынче грустят юные барышни?

Та самая женщина, что здоровалась со мной в выставочном зале, подходит к парапету балкона и сгребает с него в ладонь снег.

-Почему вы решили, что я грущу?

-Ах, Нина, - с улыбкой вздыхает она. - Вы удивительно похожи на вашу мать. Сказочной красоты была женщина.

-Да, я знаю, спасибо… - отвечаю настороженно.

-Когда она расстраивалась, у неё очень забавно и характерно краснел кончик носа. Вот прямо как у вас сейчас.

-Это от холода, - кутаюсь я в пальто, не желая открывать душу.

-Пусть будет так, как вы говорите, - не настаивает она.

-Вы хорошо знали моих родителей? - Задаю не дающий покоя вопрос.

-Я была лечащим врачом вашей мамы, - отвечает женщина. - Мне жаль, что вы остались одна, Нина. Я сама всего на год позже проводила мужа.

-Соболезную… - говорю тихо. - Быть без любимого человека - это очень грустно.

-Так, значит, все-таки грустите по мужчине, - внимательно прищуривается моя знакомая.