Наследник для оборотня

— Да, пошли. Здесь уже не проехать. Идти придется минут десять.

Марина была согласна идти хоть час, лишь бы он перестал говорить!

«Понравилось, когда с тобой не церемонятся? Да-а-а, псих, утащивший тебя в башню, много не разговаривал. Сделал то, что хотел, использовал тебя по прямому назначению без лишней болтовни.»

Чертов внутренний голос никак не желал униматься! Кожу снова обожгло, стоило вспомнить, как он к ней прикасался, как отвешивал унизительные шлепки, а потом мял грудь. Как сжимал шею и облизывал рану. Вместо омерзения, она почувствовала, как все тело обволакивает лихорадочный жар. Грудь снова налилась тяжестью, соски начали болеть, напрягаясь под тонкой тканью. Они терлись о мягкое кружево, и от этого набухали еще сильнее. Где-то в глубине души вдруг родилась страшная черная мысль: неужели ей понравилось? Нет! Нет, конечно! Какой нормальной женщине могло понравиться такое унижение?! Но проблема в том, что она и не была нормальной. И если бы все это происходило, будь они знакомы чуть дольше… и если бы между ними были какие-то отношения… Она бы позволила ему так с собой обращаться? Марина почувствовала ком, подступающий к горлу, и с усилием его сглотнула. Кажется, позволила бы… Осознавать это было ужасно, но такому мужчине она позволила бы все. Потому что чувствовала исходящую от него силу. Властность. Мощь. И почему-то создавалось такое впечатление, что за его спиной она сможет спрятаться, укрыться от всех без и невзгод. И вместе с ним разделить весь тот хаос, бушующий в душе.

— Осторожно, тут корни. — Слава клещами вцепился в ее руку и буквально тащил за собой.

Марина осмотрелась, придя в себя. Слава вел ее в самую чащу — откуда-то Марина знала это совершенно точно. Деревья здесь выглядели очень старыми и… Марина прищурилась, всматриваясь в тонущие в тени гигантские стволы. Многие из них были искореженными, как будто их много раз ломали, но они возрождались. Криво, кособоко, кое-как, но исцелялись. Странные наросты казались беззубыми ртами. Белесые полосы складывались в морщины. Это были следы когтей! Как будто дикие животные в ярости полосовали все, до чего добирались.

Марина огляделась. Что за жуткое место? А что если прямо сейчас из чащи за ними следит волк или, еще хуже, медведь? Ноги скользили на мху, который покрыл каждый сантиметр земли, камней и даже некоторые деревья. Он свисал зелеными клочьями с ветвей и цеплялся за волосы, гладил щеки.

Почему-то шепотом Марина спросила:

— Что это за место? — Лес отличался от кладбища. Был более… пугающим.

Здесь была какая-то особая жуткая атмосфера. Если на кладбище ты готов к унынию и тому, что повсюду смерть, то здесь… здесь просто не знаешь, чего ожидать.

Слава обернулся к ней, помогая переступить через покрытые мхом извивающиеся подобно удавам корни каких-то деревьев.

— В Логовце верят, что этот лес проклят.

Марина закатила глаза. Это она уже поняла. В Логовце вообще во многое верят, даже если это идет вразрез с логикой и здравым смыслом. Взять хотя бы Лилю. Да и она сама, похоже, начинает заражаться всеобщей страстью к мистике. Чего только ее идея навести порчу стоит!

— И кто же его проклял? — Марина убрала от лица похожие на истлевшую ткань нити мха, свисающего с раскидистого дерева.

Вокруг стояла мертвая тишина. По-настоящему мертвая. Разве в лесу так должно быть? Марине всегда казалось, что лес, как и море полны звуков. Здесь постоянно что-то происходит. Почему тогда тут так тихо?

— Раньше здесь стояла крепость. Наверное, как и в любом городе… Так вот те, кто жили в крепости, должны были защищать город от нападений. Но говорят, что они заключили договор чуть ли не с дьяволом. — Слава лукаво улыбнулся. — Пошли против бога, и тот их проклял. Они превратились в зверей. Убивали, насиловали. Пользовались своей силой, не щадя никого. Никто не осмеливался больше нападать на Логовец. Зачем, если пленных они больше не брали и рвали людей на части голыми руками.

Марина поежилась от озноба. Прилетевший ветер пах гнилью и кровью. Она не знала, что происходит, но готова была поклясться, что ощущает именно эти запахи.

Она осторожно обошла пенек, обросший со всех сторон жутковатыми на вид грибами. Алые треугольные шляпки казались наконечниками стрел, измаранными в крови.

— Никто не может разорвать человека голыми руками.

Слава пожал плечами. Его улыбка стала задумчивой, а взгляд странно заблестел:

— Это легенда. Говорят, что они могли. Никто не мог опровергнуть или подтвердить эти слухи. Пленных они не брали, а женщины, которых похищали, больше не возвращались в свои семьи. Говорят, по ночам здесь до сих пор слышны их крики. А по руинам крепости бродят призраки замученных девушек. Зажигают свечи, ставят на окна и ждут, когда их захватчики вернутся за ними из ада.

— Зачем они их ждут, если те были такими убийцами?

— Ну, я не знаю… но некоторые считают, что в крепости устраивались какие-то жуткие оргии, которые мы даже представить не можем. Бедные девушки сходили с ума во время этих празднеств и начинали считать себя влюбленными в монстров, готовыми идти за ними куда угодно.