Наследник для предателя (СИ)

Такая красивая… Свежая, раскрасневшаяся, с распущенными темно-русыми волосами, спадающими по плечам. Маленькая – больше чем на голову меня ниже, хрупкая.

– Кому? – прочистив горло, отвечает она.

– Добровольскому, – выдыхаю я. Сердце так частит, что хочется двинуть себе по груди… Чтобы заткнулось.

– Он сам позвонил. Он… Моего папу скоро отпустят. Борис Иванович с твоим папой занимаются этим, а я…

– И что ты… Ты решила насчет… Вика, послушай, я…

– Если ты о разводе, я не стала ничего ему говорить. Кирилл, я…

– Я не хочу разводиться. Просто я… Я очень ревную, Вик. Очень… Я не имею права тебя упрекать. И лезть в твою жизнь, ты права. Извини… Прости за мою грубость.

Подхожу ближе и касаюсь лбом ее лба. Вдыхаю один на двоих вязкий воздух.

– Аристов, это уже, дай-ка вспомнить, – улыбается она. – Сорок пятое извини за день.

– Я не хочу, чтобы ты общалась с другими мужчинами. Напиши Артему, что вышла замуж и…

– Написала уже, Кир, – шепчет Вика, прижимаясь к моей груди. – У меня ничего не было с ним. Я просто… Я боялась отношений после тебя. Боялась повторения этой боли.

– Почему сразу не сказала?

– Ждала честности. Ты сказал, что ревнуешь. Это правда.

– Ревную, блядь… Сильно.

– Больше не будет поводов.

Глава 22.

Глава 22.

Вика.

Домой мы возвращаемся на следующий день. Спокойные, сдержанные, немного задумчивые. Уж не знаю, о чем думает Кир, а я о будущем… Как мы будем уживаться? Наверное, эта мысль не покидает меня последнюю неделю. А еще его слова о няне и домработнице… Неужели, он правда хочет запереть меня в своем доме? Я всегда работала. У меня и коллекция картин имеется. До ареста отец мечтал организовать выставку моих работ.

– Кирилл, ты не против, если я организую мастерскую в домике для гостей? – спрашиваю, когда мы подъезжаем к дому.

Нетерпеливо ерзаю, мечтая поскорее увидеть Егорку.

– Как ты планируешь совмещать работу и заботу о моем сыне?

Ну вот, опять начинается… Только мне кажется, что между нами устанавливается мир, Кирилл доказывает обратное.

– Ты правда хочешь запереть меня в своем доме? Ты…

– Вика, я директор завода. У меня есть деньги, чтобы прокормить семью. Вопрос закрыт.

– Ты самый невозможный человек на свете, я… Я терпеть тебя не могу. Едва выношу!

Выскакиваю из машины и, не дожидаясь, когда выйдет Кир, вхожу в дом. Там мамуля и Антонина Ивановна – куда уж без нее…

– А вот и наша мамулечка приехала! Егорушка, смотри. Ой, куда ты, сыночек?

Мама всплескивает руками, наблюдая, как сынишка бежит ко мне, оторвавшись от игрушек.

– Мама! Мама!

Обнимаю сладкого мальчишку, едва сдерживая слезы. Я впервые оставила его так надолго. Может, Кир прав? И мне стоит на некоторое время оставить мысль о работе?

– Сынок мой, Егорушка, – подхватываю сынишку на руки, замечая в проходе Кира.

И он так смотрит… С нежностью, каким-то странным обожанием в глазах… Словно и не было разлуки и расставания. И он знает сына всю его маленькую жизнь… И нашей недавней ссоры не было. И моих жестоких слов тоже…

– Сыночек, как вы мало отдохнули, – выходит из кухни Антонина Ивановна. – Здравствуй, Вика, – а это прохладно бросает мне.

В доме пахнет домашней едой и цветами. Спускаю Егора с рук, но Кирилл подходит ближе и забирает его. Пацан ошеломленно смотрит на едва знакомого дядю, но не плачет. Тянется ручками к его аккуратной бородке, гладит скулы.

– Привет, Егор. Как дела? – неуверенно протягивает он. – Вика, как надо с ними обращаться? Что говорить? – переводит на меня беспомощный взгляд.

– Ты все правильно делаешь? Можем вечером поехать в парк. Кирилл, я хотела кое-что попросить для него, можно?

– Конечно, все что хочешь, – без раздумий произносит он.

– Трехколесный самокат. Можешь купить?

– Обязательно. Мне нужно на работу, а вечером поедем в парк, кататься на самокате и кормить уток.

Антонина Ивановна порывисто обнимает Кирилла и уводит его в кухню. Накрывает на стол и кормит сына свежим супом и тефтелями. Делает вид, что никого в доме, кроме ее Кира нет. Не знаю, как они с моей мамой находят общий язык, но со стороны ее поведение выглядит странным.

– Мама, а Вика? Почему ты ей не предлагаешь пообедать? – хмурится он.

– Я… Я потом пообедаю, спасибо, – выдыхаю, не желая конфликтовать.

– Пойдем, дочка, – вздыхает мама. – Помогу тебе разобрать сумки. Я все твои вещи погладила и развесила.

– Спасибо, мам. А что здесь происходит? Почему она так себя ведет? Как вы вообще? – спрашиваю тихонько, поднимаясь на второй этаж.

– Да ладно тебе… Свекровь есть свекровь. Не обращай внимания. Тоня переживет сильно, вот и все. Кирилл единственный сын. Раньше вся его любовь только ей принадлежала, а тут ты появилась – жена… Он еще так на тебя смотрит… Как у вас дела, детка?

– Все… терпимо. Ты лучше расскажи, как папа?

– Борис и Игорь Андреевич держат все под контролем.

– Слава богу, – облегченно вздыхаю, обнимая Егорку.

– Вика, Добровольский хочет заняться тем делом, – произносит мама, стыдливо отводя взгляд. – Ну… В той гостинице… Когда ты приехала, а тебя…

– Мам, я поняла. Разве в этом теперь есть смысл?

– Переживает он очень… Думает, что Кирюша тебя ненавидит.