Наследник для врага

Слёзы давно высохли, я устала сидеть на полу и начала вставать. Затёкшие ноги, стали слабыми, я сделала шаг, села на кушетку. Тусклый свет всё ещё горит, вижу стены пол и потолок, всё тёмное, словно бархатное. Создаётся впечатление небольшого пространства, хоть комната не такая уж маленькая. Для чего нужна такая комната, если не для того, чтобы совершать в ней что-то постыдное, унизительное, мерзкое, извращённое.

Не хочу тут быть, но у меня нет выбора. Ничего не могу изменить, я в тупике, я закрыта и меня тут будут…

Послышался звук открываемого замка. Я испуганно встала и зашла за кушетку, это не поможет, но мало ли. Вошел Макс, посмотрел на меня, кажется даже сочувственно.

– Как ты? – положил пакет на кушетку, – вот, поесть тебе принёс.

– Когда меня выпустят?

– Я этого не знаю.

– Вы не имеете права меня тут удерживать. Это похищение, сюда придёт полиция, – говорю смелее, глядя на его спокойствие. Он явно не такой как тот Булат, он адекватный, а тот нет.

– Что я могу сказать, всё зависит от твоего отца. Вот он сейчас глянет видео и, наверное, подсуетится, быстрее задвигается. Не хочет же он, чтобы его малышку тут толпа голых мужиков трахнула по кругу.

– Вы о чём, – я обхватила себя руками, вжалась в спинку дивана, – какое видео?

– Не бойся, твоего лица там почти не видно, только вначале…

Меня снова начало потряхивать, тошнота подкатила к горлу, от того, что я сейчас представила.

– Вы что снимали на видео? – произношу беззвучно.

– А как ты думала долги выбивать, любыми доступными средствами. Обычно на этом этапе родственники начинают быстрее суетиться и доставать бабки.

Я закрыла лицо руками.

– Вы… вы… преступники… мерзкие люди…

– Ну, ну, скажи спасибо, что с тобой пока ещё по-хорошему…

– Вы считаете… – хотела возмутиться.

– Ну всё! – резко сказал он, – Заткнулась!

Я испуганно раскрыла глаза, за секунду из спокойного и доброго он превратился в очень злого, лицо его исказило злой гримасой и я решила не спорить дальше, потому что почувствовала от него опасность ещё большую, чем от Булата. Тут совсем другое, тут взгляд маньяка или убийцы, кого угодно, только этот точно не будет насиловать, он просто достанет нож и перережет горло, вот что я почувствовала в выражении его лица.

Он увидел, что я увидела его вторую сущность и отошел к двери.

– Ладно, поешь и спать ложись. Приду только утром.

– Мне нужно в душ, – говорю с надеждой и тихо, чтобы не раздражать его.

Если не помоюсь, то всё время в нос будет бить запах, который никуда не делся, он теперь на мне. И я хочу от него избавиться.

– Ты серьёзно?

Я осеклась, глядя на него. Лучше его тоже не злить.

– А если я захочу в туалет?

Он растянул губы в улыбке.

– Постучишь в дверь, я найду клиента, который любит, чтобы на него поссали.

И снова испуг.

– Шучу. Вон кнопка, – указал он на кнопку, типа как звонок на двери, только изнутри, – если что-то надо нажимай, но очень прошу – нажимай по делу. Не зли меня, у меня и так из-за тебя проблемы.

Я кивнула. Он ещё раз осмотрел меня долгим, зависшим взглядом, повернулся, открыл дверь и вышел. Только спустя минуту я подошла к пакету. Открыла. Там гамбургер бутылка воды и салфетки.

-–

Дверь хлопнула о стену. Я раскрыл глаза, смотрю в распахнутое окно, только в перевернутом виде. Спал в непонятной позе, практически со свисшей с кровати головой.

– Сука, какого… – прохрипел, глядя на вошедших.

Лёха и Макс вошли в комнату.

– Булат, вставай у нас походу проблемы…

– Какого хрена? – я провел рукой по лицу.

В башке непонятное после вчерашней попойки, с трудом вспомнил некоторые моменты вчерашнего вечера и они, как и всегда мне не понравились. Снова давал всем просраться.

– Зуев кони отбросил, – выпучив на меня глаза, говорит Макс.

– В смысле, – не успел я ещё растереть нормально лицо, глянул исподлобья.

– В прямом, он, когда видос этот увидел, схватился за грудь. Мамка заорала как резанная, он упал прямо нам под ноги. Начал по полу кататься, как от передоза, ну мы и свалили потихому, чтобы не отсвечивать.

– Сука, вот же сука, – говорю и сразу передо мной возникло лицо крошки, которая мне вчера отсасывала. Обычная практика, снять на камеру отсос, показать родственникам, пугнуть, мол, дальше будет больше. И всё, мои бабки спокойно плывут мне в руки.

– А вот на такое я вообще не подписывался. Что не утро, то какая-то херня, – озадаченно тру подбородок.

– Кто же знал, что он такой хилый этот Зуев окажется, – Лёха чешет нос.

Настоявший дегенерат. Кто на меня работает? Одни дебилы и уёбки.

– Так он кекнул или что? – допытываюсь.

– А хер его знает, – говорит Лёха, переглядываясь с Максом.

– Вы придурки? Так нужно было выяснить, сука! Вам что объяснить, или я сам должен это узнавать? Я вам за что бабки сука плачу! – злобно цежу слова.

Поднялся с кровати и как есть, голый, стою блять перед ними.

– Пошли отсюда, и узнайте подробности. Охренеть, – я пошел к шкафу за трусами, достал и начал надевать.

Поворачиваюсь, они ещё стоят.

– Какого вы моей жопой любуетесь, педики хреновы, идите, выясняйте постанову.

Они повернулись и пошли на выход, Макс обиженно хлопнул дверью.