Наследник древней силы #1 - Сын слуги

— А почему из других княжеств не отправят? Какой смысл посылать умирать простых пацанов, когда есть обученные энергетики, которые разрулят ситуацию в два счёта?

— Дружина охраняет собственную землю и землю великого князя. За чужие владения воевать никто не станет.

— Дааа, — протянул я. — Видать, подыхать на чужбине — удел простонародья. Князья слишком гордые для этого.

— Ни один князь или боярин не пошлёт своих людей на убой без надобности. Если бы правительство потребовало этого, все князья сразу вышли бы из состава Союза.

— Я про то и говорю. Своими людьми дорожим. Пусть пушечным мясом другие будут, кто даже слово против не сможет сказать.

— От меня-то что хочешь? — спросил Николай. — К чему ведёшь это разговор?

— Просто подумал: что если собрать группу добровольцев? Наверняка такие найдутся? Или заплатить князьям, чтоб те отправили дружины. Это сильно упростило бы дело.

Обратно, что ли, хочешь? — насмешливо спросил Николай.

— Да ну на хрен! Просто размышляю.

— Так волнует, что там творится? Войны идут по всей земле. В Европе постоянные конфликты, я не говорю уже про какую-нибудь Африку. Нашёл, о чём думать.

— Я сам там был и всё видел. Говорят, туда опять отправили бригаду. Опять будет, как и весной. Жопа полная, в общем.

— Главное, чтоб у нас её не было.

* * *

Василий Степанович очнулся утром в больничной койке в просторной индивидуально палате. По словам врачей, перелом оказался сложный: сломаны грудина и почти все рёбра, сильно повреждено правое лёгкое, задето сердце. Обычный человек от таких травм, скорее всего, скончался бы на месте, но энергия, которая после завершения боя вновь начала циркулировать, не позволила жизни покинуть поломанное тело старика.

Теперь великий князь лежал весь в гипсе под обезболивающими и с дыхательной маской на лице и думал над произошедшим.

Вспоминая субботний поединок, Василий чувствовал боль, но боль не физическую, которую приглушали препараты, а душевную — боль поражения. Досада грызла великого князя. Ещё бы! Просчитался, не предусмотрел, что парень Востряковых окажется столь сильным, да и сам чуть не погиб. «Позор! — думал Василий Степанович. — Позор на мою седую голову. Проиграть битву какому-то мальчишке, юнцу, у которого молоко на губах не обсохло!» Что могло быть ужаснее для старого опытного воина?

А ужаснее могло быть лишь то, как теперь на него будут смотреть другие князья и бояре. Подумают ведь, что старый осёл совсем из ума выжил. Да и как бы ни прослыть клеветником в глазах всего честного народа.

Больше всего Василий Степанович жалел, что поддался эмоциям и вызвал Артёма на поединок. В ином случае можно было бы всё свалить на Веронику и, если понадобится, даже изгнать её из рода, чтобы ни у кого не осталось вопросов. Но теперь так просто не отделаться. Слухи расползутся, люди будут всякое говорить.

Но главный вопрос: как теперь достать пацана? Неужели убийц придётся нанимать? Нет, не годится. Если что-то случится с парнем, первым делом под подозрение попадёт Василий. Нельзя так запятнать себя. Но не позволять же Артёму и дальше ходить по земле новгородской? Он — бомба замедленного действия, которая однажды уничтожит княжество. И чтобы этого не произошло, Артёма следует устранить. Но пока Василий не знал, что делать. Один план провалился, надо придумывать новый.

За столом возле кровати сидел Тимофей Дуплов. Как только Василий пришёл в себя, сразу же связался с начальником тайного приказа, потребовал зайти и лично доложить, что произошло за последние дни. И худшие опасения подтвердились.

— Востряковы пригласили нас в гости, — сказал Дуплов. — Ростислав предложил Артёму Вострякову службу в нашей дружине и Веронику — в жёны.

— Вот же олух, — с тихой злобой в голосе пробормотал Василий Степанович сквозь дыхательную маску. — О чём думает? Голова на плечах есть? Хочет пацана в наш дом пустить? От него наоборот избавляться надо. Идиоты!

— Боюсь, сейчас невозможно от него избавиться, — произнёс Тимофей. — Я бы советовал повременить с его устранением. Хорошо бы действовать более скрытно.

— Вот и подумай на досуге на эту тему. Эх, жаль Володьки больше нет, он бы придумал какую-нибудь пакость. Видишь, Тимоша, что Артём этот натворил? — Василий Степанович с трудом повернул голову, чтобы посмотреть на начальника тайного приказа. — Племянника моего сжил со свету и ещё двоих родственников. Уже сейчас от него — одни беды. А что потом будет?

— Ростислав считает, что парень должен служить нам, — сказал Тимофей.

— Я тоже хочу, чтобы он служил нам. Но он не наш, пойми. Он чужой человек и никогда не станет нашим, он всегда будет предан Востряковым. И что это Ростислав так бодро от моего имени начал вещать? Уж не похоронил ли он меня заранее?

— И мыслей не было, Василий Степанович. Так ведь Ростислав — ваш старший наследник. Ему полагается.

— А ты случаем не на его стороне будешь? — Василий прищурился.

— Вы же знаете, Василий Степанович, сторона моя одна — я служу роду.

— Молодей, молодец… — пробормотал Василий. — Думай, что делать нам теперь. Артёма надо убрать.

— Я займусь, — пообещал Дуплов.