Наследник древней силы #3 - Прах

— Пока что-то определённое рано говорить, — лицо дворецкого приняло прежний надменный вид, а тон стал опять назидательным, — но прогресс есть. Иногда подобные проблески случаются. Правда, первый раз вижу, чтобы так скоро. Упражняйтесь, Артём. Вам надо заниматься очень усердно. Ну а мне, пожалуй, стоит вернуться в дом к своим основным обязанностям.

— Вы знаете, что за ритуалы со мной проводили в детстве? — почему-то мне в голову опять ударил этот вопрос. — Бабушка так ничего не рассказала.

— К сожалению, нет, — Иван Осипович поднялся с земли. — Я не осведомлён, уж простите. Жаль, что Анна Васильевна, царствие ей небесное, так и не успела поведать вам всё. Но возможно, вы найдёте какую-то информацию в её библиотеке? Вы искали там?

— Пока было не до этого. Там же куча книг. Не одну неделю придётся разгребать.

— И тем не менее, в библиотеке может найтись много полезного.

— Попробую, — вздохнул я.

Сейчас, когда я снова безвылазно сидел в усадьбе, времени было предостаточно. Я пока не участвовал в деятельности княжеской дружины в городе, но обещал помочь, если случится какая-то неприятность, вроде драки с УВР. Но пока меня никто не беспокоил, и потому мы с Ирой, которую после операции благополучно вернули в усадьбу, жили, как и раньше, бездельничая целыми днями.

А ситуация в городе была напряжённой. УВР не желало уходить с улиц, княжеская дружина — тоже, взяв под свою защиту управляющую компанию Борецких, нашу главную контору и ещё несколько организаций.

Позавчера даже произошла перестрелка. В новгородских новостях писали, что УВР пыталось захватить главную контору холдинга «Великая Русь». Правительственные новости подавали ситуацию под иным углом: якобы дружина великого князя первой обстреляла сотрудников УВР, которые чисто случайно оказались поблизости.

Так же в наших новостных изданиях озвучивали мысль, что под видом УВР в Новгороде присутствуют наёмники. В это охотно верилось. Судя по любительским кадрам, которые неудержимо расползались по сети, улицы оккупировала целая армия. На Софийской стороне, где находились почти все конторы родовых корпораций, чёрные броневики торчали почти на каждом углу.

Было непонятно, какая сторона врёт, а какая говорит правду, но нашей прессе я почему-то верил, а общесоюзной — нет. А вот верить ли Петру Голицыну, который даже после неудачного ареста никак не оставлял меня в покое, решить было сложно. Конечно, Оболенские действительно могли вешать мне лапшу на уши, но ведь и слова Голицыных я не мог проверить.

И всё же, сколько я ни думал над прошлым звонком Петра Голицына, никак не получалось отделаться о мысли, что его версия выглядит более реалистично, нежели рассказ Марии Оболенской о каком-то невероятном могуществе, даруемом серой зоной. Впрочем, одно не обязательно противоречит другому. Каждая сторона смотрела на меня, как на орудие для достижения собственных целей, и могла открыть лишь часть правды.

Голицын обвинил Оболенских в том, что те желают украсть добытые учёными сведения и использовать их в личных целях. Но тут вставал вопрос: а Голицыны что хотят? Сами-то они разве не пытаются извлечь для себя выгоду? Ни за что не поверю в их бескорыстие. Но и те, и другие прикрывали свои цели интересами государства. Вот и думай, что хочешь.

Шла борьба за влияние. Оба рода хотели обогатиться за счёт серых зон, и ради этого пытались выставить своих конкурентов в чёрном свете и вывести их из игры.

Последние дни только об этом и размышлял. Вот и сегодня задумался, сидя после ужина в кабинете Анны Васильевны за столом, заваленном книгами и бумагами, которые по совету дворецкого я решил просмотреть.

Очередной звонок от Петра Голицына меня даже не удивил. Однако я долго не брал трубку. Этот человек слишком сильно давил психологически, и внутри всё противилось тому, чтобы снова общаться с ним. Я судорожно проматывал в голове возможные варианты разговора, гадая, как на этот раз он меня будет прессовать.

Смарт перестал звонить, но через минуту Голицын снова набрал меня. Я включил запись, как делал последние два раза при общении с ним и ответил:

— Добрый вечер.

— Артём, здравствуйте, — произнёс скрипучий голос. — Как поживаете? Как здоровье?

— Спасибо, хорошо, — отрубил я.

— Это радует. Не буду растекаться мыслью по древу, скажу прямо: страна нуждается в вас. В серой зоне Франкфурта появились проблемы: на её границе в последнее время наблюдается слишком много существ. Надо бы уменьшить их численность. Ах да, опережая ваш закономерный вопрос, отвечу: УВР готово пойти навстречу. Как только вы подпишете контракт, обвинения будут сняты.

— В столь тревожное для моей семьи время я не могу оставить Новгород, — ответил я, выдержав паузу.

— Семьи? О семье ли вы так беспокоитесь? Вашей семье ничто не угрожает. Нас больше не интересует ваша родня, даже несмотря на то, что её представители убили нескольких сотрудников УВР. Мы готовы закрыть глаза, Артём, понимаете? Нужно всего лишь ваше согласие работать с нами. Подумайте над этим.

— Я подумаю.

— Завтра в это же время попрошу ответ, — объявил Голицын.