Наследник Громовержца

Расчесав волосы и сколов их на затылке, Лана завершила своё преображение в принцессу. Я завороженно глядел на неё и не мог избавиться от наваждения, что вижу перед собой Фиону. И дело было не так во внешнем сходстве, как в идентичности моего восприятия их обеих.

— Феб, — сказала Лана, повернувшись ко мне. — Кажется, ты хочешь меня съесть.

Я легко обнял её за талию.

— Это так заметно?

— Очень заметно. В твоих глазах столько нежности, что мне страшно. Я боюсь разочаровать тебя.

— Не разочаруешь.

— Откуда такая уверенность? Мы же почти не знаем друг друга, провели вместе всего одну ночь… — Она немного помедлила. — Хотя у меня странное ощущение. Словно ты был со мной всегда, всю мою жизнь.

— Я чувствую то же самое, — ответил я и поцеловал её сладкие губы. — Мне кажется, я люблю тебя давно.

— Это из-за сестры Патрика? — внезапно спросила Лана. — Из-за того, что мы с ней похожи?

Я почувствовал, как к моим щекам стремительно приливает кровь.

— Откуда ты знаешь?

— Когда он привёл меня на вечеринку, вы хором об этом закричали, — объяснила она. — И ты громче всех. А Шейн ещё язвительно докинул, что Патрика, дескать, потянуло на инцест. Но очень скоро я поняла, что его острота была направлена не по адресу. Ты сразу забыл о других девочках и полностью сосредоточился на мне. За вечер даже несколько раз назвал меня Фионой. Ты влюблён в неё?

— Да, — смущённо признался я. — Но чисто платонически. У меня с ней ничего не было и быть не может.

— Зато есть со мной. — Лана пристально посмотрела мне в глаза. — Скажи, Феб, только честно, я не обижусь. Когда мы занимались любовью, ты думал обо мне или о ней?

— О тебе, — ответил я твёрдо. — Лишь о тебе одной.

ФИОНА, ПРИНЦЕССА СВЕТА

29

Стоящий передо мной юноша был колдуном, хотя сам не подозревал об этом. Первое, что я сделала, когда он открыл мне дверь, это проверила его тестовым заклятием — просто так, по привычке, как поступала всегда, имея дело с незнакомыми людьми. В нашей семье ещё не утратило свежести предание о том, как Кевин едва не прошляпил колдовской Дар моей мамы, когда в течение нескольких недель знакомства так и не додумался подвергнуть её простейшей проверке. Лично я не видела в этой истории ничего смешного, мне всякий раз становилось жутко при мысли, что они могли расстаться, не узнав друг о друге правды, и тогда бы мама не встретила отца, а я не появилась на свет. В частности поэтому, находясь в мирах простых смертных, я проверяла чуть ли не каждого встречного — правда, до сих пор безрезультатно.

Но на этот раз моё заклятие не пропало впустую. Натолкнувшись на спящий колдовской Дар, оно взорвалось тысячами невидимых обычным зрением искр, а парень, почувствовав лёгкий приступ тошноты и головокружения, крепко схватился за косяк двери.

— Да, сеньорита? — произнёс он, справившись с мимолётной слабостью. — Вам нужна моя мать?

Я лишь молча кивнула в ответ — от потрясения у меня застряли в горле все заготовленные наперёд слова. Юноша провёл меня в просторный холл особняка и представился:

— Меня зовут Мигель Бенитес, я сын сеньоры Бенитес. Она сейчас работает в своём кабинете. Как о вас доложить?

Я наконец вышла из умственного ступора, достала из сумочки фальшивое полицейское удостоверение и предъявила его Мигелю:

— Детектив Карпентер, полиция Глазго. Мне нужно поговорить с вашей матерью… — тут я на секунду замялась в нерешительности, но затем продолжила: — …о вашем отце.

Глаза Мигеля сверкнули:

— Так он в Англии?

— Вообще-то Глазго находится в Шотландии, — уточнила я. — И мы не совсем уверены, что речь идёт о вашем отце. Просто его приметы, указанные в базе данных Интерпола, в точности совпадают с описанием свидетеля, которого мы разыскиваем по одному из расследуемых нами дел. Не хотелось бы внушать вам напрасных надежд…

— Какие там надежды! — произнёс Мигель с презрительным выражением лица. — Разве что надежда хорошенько врезать ему… Ох, извините, — спохватился он. — Присаживайтесь, пожалуйста. Сейчас я позову маму.

Оставив меня в холле, Мигель поднялся по широкой лестнице на второй этаж. Я провела его взглядом, затем опустилась в мягкое кресло и, увидев на журнальном столике пепельницу, закурила. Сигаретный дым сразу успокоил меня и помог собраться с мыслями.

Вот так сюрприз! Я пришла сюда, чтобы поговорить с членами семьи, в которой воспитывался Ричи-второй, и совершенно неожиданно повстречала его сына. Похоже, Ричи так сильно двинулся умом, что совсем забыл о нём, иначе Хозяйка прочла бы это в его мыслях. Или он просто не знал, что у него есть сын. Хотя Мигель держался со мной очень серьёзно, по-взрослому, вряд ли ему больше шестнадцати. А учитывая скорость течения времени в этом мире, мальчик вполне мог родиться уже после исчезновения отца. И оно, наверное, к лучшему: кто знает, что сотворил бы с ребёнком папаша-маньяк…