Наследник Громовержца

— Легко тебе говорить, Пэт, — с горечью промолвил он. — Ты-то, по крайней мере, знаешь своего отца. И он признаёт тебя как сына.

Патрик не нашёлся, что ответить. Полуофициально отцом Гленна считался Малкольм Лейнстер, старший сын Бренды и Колина, с которым в своё время Дейдра была помолвлена, и дело даже чуть не дошло до свадьбы. Однако против этой версии свидетельствовало то, что Малкольм никогда не проявлял заботы о своём якобы сыне. То же касалось и брата Малкольма, Бриана — второго кандидата на отцовство. Его подозревали на том основании, что он был мужем Софи, которую связывала с Дейдрой давняя любовь. Сама Дейдра не опровергала, но и не подтверждала этих слухов, а Гленн, кажется, был на все сто процентов уверен, что его отец — не Малкольм и не Бриан.

Самые злые языки в Авалоне утверждали, что Гленн родился от тайной связи Дейдры с её родным братом Кевином. Авторы этих грязных инсинуаций ссылались на внешнее сходство Гленна и Кевина, хотя в действительности Гленн был просто похож на своего деда Артура — и даже в большей степени, чем Кевин. Среди прочих возможных кандидатур сплетники называли также имя моего отца Эрика, памятуя о том, что когда-то у Дейдры был с ним роман. Впрочем, я точно знала, что эти подозрения совершенно беспочвенны. И, если честно, немного жалела об этом — Гленн был милый мальчик и очень мне нравился. Я бы не возражала против такого брата.

У Шейна ситуация была ещё хуже: даже его мать не имела понятия, от кого у неё сын. Не хочу наговаривать на тётушку Алису, но факт остаётся фактом, что она не слишком разборчива в своих отношениях с мужчинами — и это ещё мягко сказано. А поскольку Шейн родился с так называемым полукровным Даром, то его отец был простым смертным и, скорее всего, жил в одном из обычных миров. Возможно, у Алисы был с ним роман всего на одну ночь (или даже на один вечер), а через несколько дней она и вовсе забыла об этом приключении…

— Ну что ж, — сказал Патрик. — Вижу, репетиция на сегодня закончена. Продолжим завтра… — Он сделал паузу, словно колеблясь. После чего решительно заявил: — А прослушка вообще отменяется. Я сообщу об этом остальным кандидатам.

— Почему? — насторожился Феб. — Ты что, уже согласен оставить только одну гитару?

— Нет, гитары будет две. Но я больше не собираюсь тратить впустую время. Раз ты твёрдо намерен протащить в команду свою блондиночку, я не стану возражать. Всё равно тебя не переспоришь.

Феб моментально покраснел и часто захлопал ресницами. Гленн озадаченно посмотрел на него, затем уставился на Патрика:

— О чём ты говоришь? Что ещё за блондиночка?

— Гитаристка, очень талантливая. Ты должен её помнить. Она была на нашей последней пирушке и ни на шаг не отходила от Феба.

— Да-да, помню, — кивнул Гленн. — Симпатичная девочка, чертовски похожа на… Но ведь она не ведьма. А наша группа называется «Колдуны».

— Плевать, — коротко ответил Патрик и направился в дом.

Секунду помешкав, Гленн бросился за ним следом.

— Эй, Пэт, погоди. Это неправильно, не по процедуре. Такой серьёзный вопрос мы должны обсудить и проголосовать.

— Давай обсудим, если хочешь. Но я в любом случае поддержу Феба. И Шейн будет на нашей стороне. Ты же знаешь, он давно хотел, чтобы в нашей команде появилась девчонка. А ведьма или не ведьма, ему по барабану. Главное — чтоб мордашка смазливая.

Продолжая спорить, они вошли в дом, а я повернулась к Фебу, чьи щёки по-прежнему пылали румянцем смущения.

— Давно ты к нам не заглядывала, — сказал он.

— Почему давно? — пожала я плечами. — Всего лишь пять дней.

— Целых пять дней, — уточнил он. — Как продвигается расследование?

— Да никак. Всё по-старому.

— Новых самосожжений не было?

— Если и были, то не на людях, — ответила я, присев в одно из плетённых кресел. — А судя по тому, что за эти полмесяца ни в одном из Домов не зарегистрировано всплеска загадочных исчезновений, все самоубийцы благополучно воскресли. Мы всё больше склоняемся к мысли, что Нергал нашёл новый путь в наше мироздание. И теперь те его прислужники, что имели глупость покончить с собой публично, кусают себе локти от досады — ведь они уже не смогут вернуться к своей прежней жизни.

— А что с поисками Олафа?

— Глухой номер. Близняшки отказались в этом участвовать, и я их не упрекаю. А без их помощи дело вообще безнадёжное.

Единственной персоналией, которую Вика сумела добыть из мыслей Агриппы Диоскура, был некий «брат Олаф». Расследование не выявило среди его знакомых ни одного человека с таким именем, а проверить всех колдунов, которых зовут Олаф, не представлялось возможным. Это было весьма распространённое асгардское имя: только в Доме Одина насчитывалось почти семь тысяч Олафов, а в остальных Домах — ещё несколько сотен. К тому же не исключено, что этот человек, подобно Мпило Уфуэ, у себя на родине считался мёртвым.

— Вот что, Фи, — заговорил Феб нерешительно, — мне нужен твой совет. С тобой бывало так, что в Источнике ты встречала знакомых тебе людей? То есть, вернее, моделей, фантомов этих людей, созданных Источником.