Наследник императора

Во всех легионах и лагерях, которые находились близ Рима император приказал отобрать по вексилляции15* и взять с собой в поход, также была взята половина преторианцев. А уже через неделю 20 галер отправились в Британию. На одной из них плыл император вместе со своим сыном Аристоном. Также здесь находились Креон, центурион Квинтилий, легионер Сикст Фауст и два консула. С легионером Аристон уже успел подружиться. Это был молодой парень, испанских кровей. Его мать умерла от болезни, а отца зарезали во время пьянки. И остался он один. Чтобы не попасть в рабство он сбежал в римский легион и завербовался. На тот момент ему было шестнадцать лет. Затем он познакомился там с легионером Нумерием Публием. Этот легионер был старше его, крупнее и сильнее. Сначала он к нему приставал и измывался, но после они подружились и с тех пор никогда не расставались. Аристон, слушая нового друга, вспоминал и сравнивал своё прошлое с прошлым Сикста и понимал, что он, Аристон, по сути очень счастлив.

Поездка к Киссе была весьма неудачной. Узнав, что Аристон решил отправиться на войну, да ещё и вместе с императором, Кисса начала кричать, бросать проклятия и в итоге чуть не потеряла ребёнка. Аристону пришлось просидеть всю неделю вместе с ней, чтобы попытаться успокоить. Но девушка была обижена. На всю заботу, проявленную Аристоном, она отвечала равнодушием. Кисса не проронила ни слова, пока он жил с ней, однако, когда он собрался уезжать, девушка всё же, усмирив свою гордыню, подошла к мужу и поцеловала его в губы.

– Возвращайся скорее, – сказала она тогда, прижавшись к его груди. Из её прекрасных глаз текли слёзы. Затем она добавила неуверенно: – и живой.

– Обещаю, – ответил Аристон. – И ты береги себя, родная. Я люблю тебя.

– И я тебя, Хазани…

Вспоминая Киссу, её последний взгляд и последние слова, Аристон чувствовал себя предателем. От этого становилось мерзко и некомфортно, хотелось вернуться в Козу и быть рядом с беременной женой, но пути назад уже не было. Только сейчас он понял, как мало уделял ей внимания, как мало обнимал, как мало разговаривал. Как он мог променять её на Эмилия? «Я совершенно запутался. О боги, что со мной? Я ведь мужчина.» Чтобы как-то умерить свою любовь к императору, Аристон старался не попадаться ему на глаза. А при разговоре не смотреть на него. Император был слишком проницательным, и он сразу распознал чувства Аристона. Видел он и то, как юноша мучается из-за своей любви. А главное его мучение заключалось в том, что его чувства были невзаимными. Эмилий понимал, но почему отказывал? Ведь он тоже любил Аристона. Однако разница их чувств заключалась в том, что Аристон любил Эмилия, как любовника, а Эмилий любил Аристона, как сына и ничего более. И думать о другом император абсолютно не мог. Но Аристона тем временем снедало неведенье, ему казалось, что император смеется над ним, полагая, что Аристон не достоин его. Эта мысль явилась основанием его хандры, которую он, впрочем, на протяжении всего пути старался скрывать.

Путь был долгим и тяжёлым. К тому же Аристон скверно переносил мореплавание. К счастью, на корабле присутствовал императорский лекарь, который помог Аристону с помощью своего снадобья пережить поездку более-менее.

Чем ближе приближаясь к Британии, тем сильнее сменялся климат. По сравнению с Италией здесь было намного холоднее. К счастью, император об этом позаботился и всех обеспечил тёплыми одеждами.

– А расскажи мне о Британии, – однажды попросил Аристон Фауста.

– Да что о ней рассказывать, – ответил тогда легионер. – Бескрайние леса и поля, сырость, дождь. Если честно мечтаю служить в Македонии, там всё время светит солнце и не льют эти треклятые дожди. Я уже не говорю о снеге…

– Что? – Не понял Аристон, ибо он никогда не видел снега, живя на острове Кифера.

– А-а-а, – протянул Фауст и улыбнулся. – Белоснежные шарики, сыплющиеся с неба, похожие на пепел с костра. Холодные и мокрые. Скоро сам всё узнаешь.

Как и обещал Фауст, Аристон вскоре всё увидел воочию. Чем ближе приближаясь к порту, тем больше он видел белого цвета. Белый ковёр покрывал крыши домов Лондиниума16*, а также дороги. Наконец, спустя 3 месяца, ибо путь был полностью преодолён на кораблях, римские войска и император прибыли в Британию. И сразу же, не теряя время на отдых, они двинулись к лагерю. Римские войска пошли одной дорогой, император же другой, через Лондиниум. Как только Аристон спустился на землю, возникло неимоверное желание начать прыгать и бегать. Он слишком долго не чувствовал почву и сейчас было весьма непривычно стоять на ногах, при этом не падая из стороны в сторону как на галере. Сикст пошёл вместе с ними.