Наследник императора

– Подними глаза, когда с тобой разговаривает твой командир, – процедил сквозь зубы Креон. Он терпеть не мог, когда вместо ответа ему отвечали молчанием.

Аристон понял, что больше не сможет скрываться. Он поднял глаза и в свете факелов увидел лицо Креона. Посмотрев на шлем, Аристон увидел в нём своё отражение и понял, как глупо сейчас выглядит. Лицо Креона было искривлено в суровой гримасе, но прищурившись и узнав, кто перед ним стоит, центурион тут же отпустил юношу.

– Аристон? – Удивлённо проговорил Креон, схватившись за голову. – Что…Что ты здесь делаешь? Глазам не верю!

– Прости, Креон, – ответил Аристон. – Прошу тебя, не говори ничего императору. Он не должен ничего знать.

– Но он всё равно рано или поздно узнает. Аристон – ты глупец. Зачем ты пошёл вместе с нами? Ты же видишь, как здесь опасно. Ты должен вернуться!

Креон бросил Аристона стоять на месте и направился быстрым шагом к императору, который находился неподалёку. Аристон ринулся за ним и нагнав, схватил его за тунику, пытаясь остановить. Креон отдёрнул ткань своей туники к себе и зашагал ещё быстрее, почти бегом. Аристон тоже ускорился и тут его осенило.

– Креон! Стой! Если ты расскажешь императору обо мне, то я расскажу о случае на Кифере!

Центурион перестал идти и остановился на месте. Он понял, о каком случае

говорил Аристон. Если император узнает об этом, то его репутации придёт конец, ибо мужеложство каралось смертной казнью в рядах легиона. Креон развернулся назад и немного подумав, махнул на Аристона рукой.

– Только впредь ты будешь держаться рядом со мной, – сказал Креон. – Я не хочу, чтобы ты пострадал.

– Не понял, это кому ещё нужно держаться рядом? – Переспросил Аристон и усмехнулся, вспомнив про лучника, целившегося в Креона. – Может, тебе?

– Он бы всё равно в меня не попал, клянусь сандалиями Меркурия.

– Ну-ну, – ехидно ответил Аристон и рассмеялся.

Удивительно, но несмотря на то, что Аристон только что убил нескольких человек, ему было весело. Оттого ли, что он был наконец полезен, или быть может, встретился с родным человеком и уже не чувствовал себя чужим? Аристон не мог ответить на этот вопрос, однако чувство тревоги всё ещё не давало ему покоя, причину которой он не знал.

***

Пострадало в целом небольшое количество римских воинов, а из убитых было всего трое ауксиллариев26* (включая Макрина) и то их смерть наступила по их же глупости. В общем, можно сказать, что потерь удалось избежать.

На следующее утро, которое, впрочем, наступило довольно-таки скоро, римляне снова двинулись в путь. Аристон отказался идти рядом с Креоном, который настаивал, чтобы юноша не отходил от него. Аристон уже нашёл свой мини-отряд и покидать его он не собирался. Его уже успели здесь полюбить и подружиться, все знали, что прошлой ночью он спас жизнь центуриону. Его меткость обсуждали во всех рядах, слухи распространились так быстро, что вскоре дошли и до императора.

Эмилий хотел лично познакомиться с юным героем, но центурион Креон сумел отговорить его.

Дорога длилась уже неделю. За это время на них трижды нападали и каждый раз делали это при помощи засады и после исчезали бесследно, не выходя на равный бой. Поступали, как истинные трусы, по словам римлян. Однако на четвёртый день никаких засад и набегов не происходило, что было весьма подозрительно. Вскоре римские войска наконец вышли из тёмного леса на белую опушку. Снег падал с неба лёгкими хлопьями и слегка кружился под силой ветра. Впрочем, все уже привыкли к нему, и он уже не вызывал прежних негативных эмоций. Впереди простирались молодые невысокие деревья, слева и сзади находился всё тот же лес, а справа небольшое озеро, слегка покрытое тонкой корочкой льда.

Люди решили заполнить пустые фляжки чистой водой, вместо снеговой. Аристон тоже последовал вслед за римлянами. Совсем рядом он заметил лошадей преторианцев и императора. Император восседал на белоснежном коне и что–то оживлённо обсуждал с консулами. Эти дни казались Аристону годом. Он так соскучился по Эмилию, что хотелось бросить всё и поговорить с ним. Ведь он с ним даже не попрощался, оставив записку на ложе. Как отреагировал Август? Ему было, наверное, неприятно, ведь он хотел на прощание заключить Аристона в крепкие объятия так, как он умел. И сейчас, возможно, думает о нём, как Аристон думает о императоре. Однако, это были всего лишь пустые размышления, в действительности император давно отбросил все мысли об Аристоне, и его голова была занята только войной. Он хочет славы, для него это игра. Он совершенно не думает о солдатах. Впрочем, находясь вместе с ним, воины и вправду чувствовали себя увереннее. Когда рядом любимый правитель не страшна даже самая смерть.

Подойдя совсем вплотную, Аристон прислушался к разговору.

– Я въезжаю в Рим на золотой колеснице, – говорил император, жестикулируя. – А сзади меня едет вождь в деревянной клетке. Люди бросают в него гнилые овощи, а в меня лепестки роз. И я еду, такой красивый, с золотой диадемой на голове.

– Так и будет, ваше августйшество, – отвечал первый консул.