Наследник империи, или Выдержка

И она убежала. Я стоял под окнами и все гадал: какое же ее? На моем лице блуждала дурацкая улыбка. Похоже, я влюбился! Нет, я женюсь! Вот на что это похоже! Я достал из кармана мобильный телефон и позвонил ей.

— Олеся?

— Да?

— Я забыл сказать тебе: спокойной ночи!

— Спокойной ночи.

И она дала отбой. Даже не спросила, откуда у меня номер ее телефона. Я пошел к метро все с той же дурацкой улыбкой на лице. Я почти заблудился. Добравшись до стоянки у театра, неуверенно подергал за ручку, пытаясь открыть дверцу своей машины, и только потом сообразил: заперта. Охранник мной заинтересовался. Я достал из кармана ключи и показал ему: все в порядке, это моя машина. Я сам уже в это не верил. Со мною происходило что-то странное. Наверное, я созрел для женитьбы.

Следующим вечером я вновь сидел на галерке. Моя жизнь отныне превратилась в театр. В конце концов, она сказала:

— Ты разоришься на билетах.

— Да, — охотно согласился я.

— Достану тебе контрамарку.

Она уже обо мне заботилась! Через пару недель она озаботилась тем, чтобы я не замерз под окнами ее дома и не промок. И мы сидели на кухне в квартире, которую она снимала, и пили чай. Квартирная хозяйка выразительно покашливала за стеной. Но мне большего было и не надо. Я не собирался ее соблазнять, я собирался на ней жениться. У нас впереди целая жизнь: успеется. Ведь надо сделать пятерых детей!

— Леня, извини…

— Что?

— Ты какой-то несовременный.

— То есть?

— Романтик.

Меня, циника и отпетого негодяя, прошедшего огни и воды, назвали романтиком! Я чуть не поперхнулся чаем.

— Не обижайся, — мягко сказала она. — Но жизнь — серьезная штука. В твоем возрасте пора уже задуматься: как жить дальше?

— Вот я и думаю.

— Тебе надо устроиться на другую работу. Заняться наконец делом.

— Да-да.

— Ты какой-то несерьезный, — повторила она.

— Что есть, то есть.

— Надо взрослеть, Леня.

Я не мог с ней не согласиться.

— И ухаживаешь ты старомодно, — вздохнула Олеся. — Ходишь на все мои спектакли, стоишь под моими окнами, дышишь в трубку.

Со мной такое вообще-то случилось впервые. Я не выносил прелюдий и сразу приступал к делу. Я предпочитал дышать не в трубку, а в ушко очередной возлюбленной, разомлевшей от моих ласк. Недаром женщины называли мое тело гибким. Я и Олесе собирался продемонстрировать свое искусство, но потом. Видать, она этого не оценила.

Через месяц я решился ее поцеловать. Мне казалось, что все идет, как надо. В таком ключе и должны развиваться отношения между будущими супругами. То ли я и в самом деле старомоден, то ли не рассчитал. Мы пару раз сходили в кафе и почти каждый вечер пили чай у нее на кухне. Забыл сказать: была весна. С некоторых пор я не замечаю смены времен года, поэтому и мое повествование не привязано к датам. Ведь я человек свободный, вне времени. Пятница, понедельник, мне-то какая разница? Но на этот раз я заметил: весна в разгаре. Был месяц май, цвела черемуха, в садах запели соловьи. Майская дымка затуманила мой взор. Я не заметил главного: как она сделала выбор.

Все случилось на вечеринке. Отмечали день рождения ее коллеги. Мы с Олесей пришли вместе. Я заметил, что она нервничает. Несколько раз она, словно в забытьи, сказала: «Надо решаться». Я же решил быть в этот вечер остроумным, как никогда. Душой компании. Завтра я собирался представить Олесю своим родителям. Отвезти ее на машине в наш загородный дом, а по дороге подготовить. Объяснить, кто я и куда она едет. Месяц — вполне достаточный испытательный срок. Мне и самому на последней работе положили месяц. И я его с честью выдержал. Сгорбыш тоже заметил произошедшие во мне перемены.

— Я вижу, дело идет к свадьбе? — подмигнув, сказал он.

— Похоже на то.

— Хороший выбор, сынок, — одобрил он. — При такой женщине и ты станешь человеком.

На этой вечеринке все и случилось. Я на минутку отвлекся, веселя компанию очередным анекдотом, а оглянувшись, увидел Олесю под руку с упитанным мужчиной маленького роста. Я сразу отметил: дешевка. Дешевые часы, дешевый костюм, дешевые ботинки. Не говоря уже о манерах. В высшем обществе, где я раньше вращался, его бы не приняли. Но он вел себя так, будто был центром вселенной. Здесь от него и в самом деле зависело все. Остальные актриски смотрели на Олесю с завистью. Я же ничего не понимал. Как же так? Я молод, красив, ухаживаю за ней по всем правилам. Я собираюсь на ней жениться, в конце концов! Предпочесть законному браку с достойным молодым человеком связь с женатым толстяком? Не первой молодости и далеко не первой свежести. Сразу видно: он пьет. И толку от него в постели чуть. Олеся нужна ему для поднятия престижа. Смотрите-ка, какую девушку я заполучил! И я был у нее первым! Подумаешь, продюсер! Что ж такое происходит, люди добрые? Куда мы катимся?

Я растерялся. В этот момент Олеся подошла ко мне и сказала:

— Леня, ты не обидишься, если я уйду не с тобой?

Как это современно!

— Ты хорошо подумала?

— Да, конечно.

— Олеся…