Наследник из Сиама

– Понятно. Только я никак в толк не возьму, в чем должна моя помощь заключаться?

– Поезжай в Петербург, найди внука.

– Князь… – У нее вытянулось лицо, а оно и так слегка удлиненное, округлились глаза, да-да, Марго потерялась, что случалось с ней редко. – Боюсь, ваше задание мне не по силам.

– А кто расписывал, как оборотня в усадьбе Мишеля разоблачил?

Вот к чему приводит хвастовство! Безусловно, страсть к загадкам в ней кипит, но когда загадки окружены тайной, пороком, преступлением. Необычайно любопытно, чем отличны эти люди от тех, кто никогда и ни за что не совершит тяжкого проступка, кто готов умереть за убеждения, но не отдать душу черту. Муж Марго, а он человек рассудительный и полная противоположность жене, считает ее тягу дурной чертой, глупым капризом. Собственно, она сама не понимала, откуда это в ней, вероятно, любопытство, свойственное всем женщинам без исключений, у Марго раздулось до невиданных размеров.

Заметив нерешительность крестницы, Гаврила Платонович привел еще один веский аргумент, объясняющий, почему его надежды связаны с Марго:

– И в истории с той женщиной – Камелией, как ее прозвали, – ты проявила ум. Мне доподлинно известна твоя лепта, потому доверяю одной тебе. Неужто откажешь крестному?

Но просьба князя найти внука слишком прозаична, неинтересна, заниматься заурядным поручением для Марго – мука. И отказать не посмела.

– А что скажу мужу? – нашлась она. – Зачем еду в Петербург?

– Марго, ты – и не придумаешь, плутовка? Сестра твоя живет в Петербурге, брат служит у Его величества, вот и поезжай к ним в гости.

– Прошло столько лет… – искала она причину для отказа.

– Фамилия Соколинские не из последних, чрез нее найдешь мать внука, полагаю, Мирон женился на ней, стало быть, фамилию нашу дал. Увидишься с ними либо сообщишь мне, я сам туда поеду. Но сообщения шли на почту и на имя Карпа, так-то оно верней будет.

– Непростое это дело, – не решалась она дать согласие, да что там – не хотела этим заниматься. – Смерть князя Мирона наверняка привела его семью к бедствиям. На что они жили все это время? Как мне стало понятно, князь Мирон не получал от вас содержания…

– Не получал, – буркнул Гаврила Платонович.

– А свое состояние у него было? От матушки, к примеру?

– Матушка Мирона хоть и княжеского роду, а из богатств имела одну красоту да характер покорный. Ее семья снимала плохонькую квартиру в Петербурге, из прислуги у них была кухарка да женщина приходила убираться, все работали. Она с матушкой и старшей сестрой вышиванием промышляли, а отец на чиновничьем месте над бумагами корпел. Князей развелось много, на всех богатств не хватило. Старшую выдали замуж – одному разбогатевшему дворянину понадобился титул, а вскорости и я забрал младшую да укатил сюда, не люблю суеты петербургской. Когда Мирону исполнилось лет десять, жена получила в наследство от матушки моей имение, оно недалеко от нашего города, а имением управлял я.

Раз отец управлял имением, денег сыну не высылал, Марго сделала печальный вывод:

– Стало быть, у Мирона не было выхода – только пойти на военную службу. Но остаться вдове одной с ребенком на руках и без средств, без поддержки, без родных… Ваша фамилия, светлейший князь, вряд ли помогла им справиться с трудностями, лишениями и нищетой, наш круг не терпит людей низкого происхождения, жесток он и с бастардами. А что тетушка Мирона? Сестра вашей покойной жены? Неужто ни разу не написала вам, не рассказала о вашем внуке, который нуждался в помощи?

– Ни разу. Она из тех людей, Маргоша, что, испытав нужду и возвысившись, презирают всех, кто попал в ее прошлое, а не проникаются состраданием к этим людям. Признаю: меня подвела гордыня, я сделал ошибку, прогнав сына, и наказан, оставшись один. Теперь хочу отдать внуку то, что ему положено.

– Я должна подумать.

– Поторопись. А теперича ступай, буду далее помирать.

Спускаясь по мраморной лестнице в первую гостиную, из которой коридор сразу ведет к выходу, Марго невольно замедляла шаг, видя внизу родственников князя, глядевших снизу на нее. Глядевших так, словно они голодны, а она – долгожданный кусок готового мяса, источающего аромат.

– Князь очень плох, – поддержала она легенду. – Вскорости навещу его вновь, возможно, мой визит поддержит крестного.

Выйдя на улицу, Марго встряхнула головой, высвобождаясь от неприятных впечатлений, и подумала, что крестный не напрасно устроил спектакль. Интересно, отравитель понимает, что он в комедианты подался? Преступника не так-то просто обмануть. И хотя все родственники боятся потерять наследство, этот кто-то, подсыпавший отраву, один. Марго с большим желанием занялась бы отравителем, в конце концов, внук, если он существует, никуда не денется, а вот князь в огромной опасности и ошибочно полагает, что надежно защищен старым слугой.

– Нужен толковый совет, – сказала вслух Марго и выглянула в окошко экипажа, окликнув кучера: – Елизар! К начальнику следственных дел гони!

Виссариона Фомича не было на месте, о чем поведал постовой:

– Их высокоблагородие на реку поехали, к трупу, ваше сиятельство. В проруби женщина найдена-с.