Наследник Каладана (СИ)

Мы так долго трудимся и строим планы, стремясь к самым возвышенным целям, а потом наши надежды рушатся. Снова и снова.

«Отчаяние Матери Квизаца». Запись в селекционном журнале

После трагической смерти Брома в Школе Матерей поднялся переполох. Высокопоставленные сестры не могли сдержать эмоций. Мать-настоятельница справилась бы со своими чувствами в обычных обстоятельствах, но теперь выглядела столь же глубоко потрясенной.

Печаль, разочарование и ощущение неудачи распространились по всему Ордену, даже несмотря на то, что большинство сестер не осознавали значения случившегося. Испытания мужчин происходили крайне редко, а Бром всю жизнь прожил в школьном комплексе. Рождение этого молодого человека стало неожиданностью – скорее всплеском, чем предсказанной точкой на графике запутанных родословных, и все же сестры позволили себе надеяться на этот шанс.

Джессика понимала все причины, но ее горе было более личным. Несмотря на предчувствие, что сын Ксоры не выживет, что он не готов, она ходила в оцепенении. Могла ли она обучить его лучше или предотвратить испытание? И изменило ли бы это что-либо? Случайный талант, взращенный тренировками Бинэ Гессерит, Бром родился вне тщательной программы селекции и точно так же, как Пол, не вписывался в изначальные планы Сестринства. Само существование Брома и Пола уже представлялось опасным.

«Тебе приказали рожать Атрейдесу только дочерей!»

Джессика загнала свою печаль глубже, сделав мысли холодными и безэмоциональными – такими, какими их хотели видеть Бинэ Гессерит. Она хорошо усвоила, каково наказание за непослушание. Сейчас в своей аскетичной келье она сидела у окна и смотрела на серое небо. Стая птиц летела на юг, их V-образный строй темнел на фоне облаков.

Она услышала стук в дверь, и женщина в мантии и вуали скользнула внутрь без приглашения, будто была самой главной во всем комплексе. Джессика поднялась со стула, чувствуя озноб во всем теле и гадая, что же Сестринство предпримет дальше. В прошлый раз она встречалась с Матерью Квизаца наедине в ее темной келье.

Следом, шурша одеждами, вошли еще женщины – мать-настоятельница Харишка, преподобная мать Кордана и даже преподобная мать Гайя Елена Мохайем. Лицо матери Квизаца оставалось скрытым, но суровое выражение на лицах других женщин заставило Джессику насторожиться. Не сомневаясь, что им что-то от нее нужно, она отвесила осторожный официальный поклон.

Загадочная женщина в вуали произнесла своим нестареющим голосом:

– Ты знаешь, почему мы здесь, сестра Джессика?

Джессику охватило зловещее предчувствие. Ее жизнь, некогда безмятежная и счастливая в кругу семьи, покатилась под откос, когда ее отозвали с Каладана. Ее выдернули оттуда с целью наказать и загрузить работой. И к ней, и к ее сыну Сестринство относилось как к простым пешкам. Полу грозила опасность из-за бредней старой Лезии, а саму Джессику назначили к другому дворянину, который теперь мертв, а его владения испарились.

Преподобная мать Кордана дала Джессике надежду, что ее искупление, возможно, закончится и ей разрешат вернуться на Каладан – восстанавливать то, что утрачено. Но Джессика не верила, что какие-либо новые планы Сестринства пойдут ей на пользу. Она опустила глаза:

– Нет, не знаю.

Мать Квизаца шагнула ближе, оказавшись прямо перед ней. Джессика нашла в себе силы взглянуть на вуаль, мысленно представляя скрытые глаза посетительницы.

– На протяжении сотен поколений мы составляли карты родословных всего человечества ради единственной цели. Наконец-то мы подошли к кульминации, но мы не можем видеть точный итог среди вариантов возможного будущего, – оно подобно мириадам водоворотов в дельте реки перед впадением в море. Генетика не точная наука. – Она склонила покрытую капюшоном голову. – Мы должны следовать нашему плану, но также должны быть готовы и рисковать, испытывая неожиданные возможности.

– Как в случае с Бромом, – с трудом выдавила Джессика. Слова застревали у нее в горле.

– Бром считался подходящим кандидатом, чтобы стать тем, кого мы так долго искали, но его генетическая линия оказалась тупиковой, – сказала женщина в вуали. – И прервалась с его смертью.

Мохайем, Харишка и Кордана хранили молчание, позволяя ей продолжать.

– Но мы близки к цели, очень близки. Я не ожидала, что это произойдет во время моего служения, но я выполню свои обязательства, как и все мы. – Она вновь склонила голову. – И дело не в одной женщине, исполняющей эту роль. Дело в тысячелетиях, которые потребовались, чтобы достичь этой точки в нашей истории селекции. Это связано с усилиями великого множества наших сестер, с испытаниями и невзгодами. Мы думали, что нашли приемлемый короткий путь, что можно пропустить шаг, но сегодня утром этой надежде пришел конец.

Джессика кивнула, думая о погибшем юноше не как о точке на графике, а как о личности.

– Я понимаю. Это печальный день.