Наследник клана

Студента снесло, и я хотел было вздохнуть с облегчением, когда на парня налетел второй ученик Академии, о существовании которого я уже успел позабыть, посчитав его выключенным из игры моим взрывом. И вот здесь электроник стал сдавать. Признаться, лёжа на земле, я далеко не всё видел, но то, что демонстрировал этот парень, в корне отличалось от того, чему учился у мистера Грега я или ребята из моего класса. Хотя, конечно, это могло быть его эго, но что тогда, скажите на милость, представляли собой те искристые точки, что, словно пыльца, срывались с его тела при каждом движении.

Он не стоял на месте и не перемещался по пятачку вокруг противника, как привык делать я и, судя по всему, Громов. Он находился в постоянном движении, извиваясь вокруг явно неуспевающего за его действиями Электроника, и атаковал того наскоками, то ввязываясь в ближний бой, то разрывая дистанцию, быстро смещаясь в стороны, а то и вовсе выполняя акробатические трюки в попытках оказаться за спиной у противника.

И всегда ему чего-то не хватало. Уверен, что я пару раз видел, как, разорвав дистанцию с пытающимся догнать его Громовым, он тянулся к подсумку на поясе, но тут же отдёргивал руку. И снова разноцветные искры переплетались с маленькими молниями в наносимых на огромной скорости ударах, причём если мой помощник двигался быстро, но довольно-таки плавно, то стиль боя его противника был резким, рубленым и угловатым.

И, похоже, отхватить бы нам с Электроником люлей, если бы в дело не вмешался «случай». А точнее, школьник-идиот со светящимися кулаками, который, отдохнув, в очередной раз бросился в слепую атаку на электрического мальчика. А тот, не став в этот раз отправлять дурака мордой в землю, сумел каким-то образом протолкнуть его между собой и студентом и хитрым захватом перехватить руку противника, на мгновение прикрывшись от него незадачливым слабачком.

Рывок, бросок через себя, и шустрик, явно парализованный, со стоном впечатывается спиной в землю, почти сразу же получив удар в висок от злого на весь мир родственника Хельги. А вот затем было красиво: Громов слегка подпрыгнул с полным поворотом вокруг своей оси и, как заправский игрок в «Ногомяч», отвесил безымянному школьнику звонкий пендаль по заднице, от которого парень пропахал мордой борозду в мокром грунте.

-        П-шли вон отсюда... Слабаки, - тяжело дыша, рыкнул парень, обводя взглядом постанывающих поклонников Сиськи-Алиськи.

И они послушались, кряхтя и ругаясь. Незадачливые «мстители» потихоньку приняли горизонтальное положение и, помогая друг другу, уползли куда-то в сторону фонарей. Естественно, бросив что-то типа «встретимся ещё...», а заодно попеняв, что если бы это была не территория школы, вот тогда бы...

Последний поклонник Уткиной, оставшийся без пары и большую часть времени не проявлявший особого энтузиазма, вообще резво вскочил и сбежал, потеряв по дороге ботинок. Я сказки, конечно, читал, но искать эту Золушку не собирался, как, впрочем, и устраивать разборки с участием учителей.

К тому же в этот момент мне стало совсем хреново. Мир окончательно утратил чёткость, расплывшись в неопределённую мешанину, в которой преобладали тёмные цвета. И хорошо, что я всё это время лежал, а то бы попросту рухнул мордой в жидкое месиво, в которое превратилась полянка. А вообще, признаться честно, мне с одной стороны было стыдно, что весь махач я банально провалялся в отрубе, а с другой стороны - всё равно Громов победил. Все вопросы к моей попечительнице и к той фигне, которую она на меня навесила. Ведь явно рассчитывала, что я успею к Ларисе Вениаминовне добраться. Да... Надо к ней... Она святая, она меня вылечит.

-       Эй, ты там живой? - раздавшийся голос Громова не дал провалиться в желанное беспамятство. - Тебя что, так сильно отделали? По голове прилетело, или ты просто бухой? Хотя запаха вроде нет. Может, вштырился чем? Кажется, так у вас называется приём наркотиков? Каменский! Поговори со мной!

-     Медблок... Проклятье... - прошептать эти два слова было уже подвигом, и на него ушли все силы, принеся блаженное забытье.

Пришёл в себя я уже на белой простыне в лазарете. Лариса Вениаминовна хлопотала надо мной, охая и причитая, мол, какие сволочи посмели наложить на ребёнка проклятье, и что она всё расскажет Бояру, пусть тот злодеев покарает! Я бы с удовольствием на это посмотрел, однако было у меня подозрение, что в этой ситуации я же и останусь крайним. Так что пришлось успокаивать медсестру и объяснять, что это всего лишь часть учебного процесса. Чтобы лучше запомнил, так сказать...

Эти слова оказались волшебными. Теперь не злодеи покусились на невинное чадо, а оно само оказалось бестолочью, с которой только так и надо. И ещё следует быть благодарным, что возятся с ними, показывают, рассказывают и наказывают. Дескать, будешь слушаться старших - человеком станешь! Если, конечно, раньше не помрёшь.