Наследник, которому по..

— Это та водница, которую ты победил?! — сощурилась Тоши, показав недюжинную осведомлённость в событиях происходящих вокруг меня, — клюнул на болдарку, да?

— Разве она лучше нас? — Хэнэко вскочила, яростно принялась срывать с себя одежду, — разве от того, что у неё большой, сиськи сильнее выросли или задница?

Девушка резко развернулась, демонстрируя мне сначала одно, затем другое.

— Или может она лучше знает как ублажить мужчину? — вторая тоже вскочила, принялась неумело гнуться, в каком-то подобии стриптиза.

— Как будто вы знаете, — хмыкнул я, даже отчасти впечатлённый такой их целеустремлённостью. Эх, её бы, да в нужное русло.

— Знаем! — уверенно произнесла Хэнэко, уперев руки в бока и ничуть не смущаясь своей наготы, — нам тетя много чего… Ой.

Тут она прикрыла испуганно ротик, но слово не воробей, и мои догадки подтвердились, что сейчас против меня работают не две, а три дамы. Но ничего у них не выйдет всё-равно.

— А вот и не угадали, — ответил я спокойно, подняв в беспорядке брошенные на кровати листы бумаги со статьёй, прикрылся ими и уже оттуда добавил, — мы учимся в одной школе, поэтому у неё совсем не большой.

— Тогда почему ты выбрал её? — возмущённо поинтересовалась Тоши, — у неё сисек больше, чем две или между ног поперёк?

— А что, такое бывает? — чуть высунулся я из-за бумаг, — не, сисек у неё вроде две, а вот между ног ещё не заглядывал, поэтому утверждать не берусь.

— Тогда, чем она тебя привлекла? — вторила сестре расстроенно Хэнэко.

— Интеллектом, девочки, интеллектом, — наставительно произнёс я.

На это найти достойный ответ они не смогли, лишь посопели обиженно, а затем принялись молча одеваться. Скоро дверь за ними хлопнула, правда сильнее обычного, и наступила благодатная тишина.

Я понадеялся, что на этом всё и от меня отстанут, но оказалось, что это только начало, потому что за завтраком ко мне подсела уже не рядовой боец матримониального фронта, а главнокомандующий всех вооружённых сил — моя маман.

Эльвира Рассказова была настроена решительно и по-боевому. Это чувствовалось и в прищуренных глазах и в сжатых в линию губах, и даже в походке которой она бодро приближалась ко мне. В отдалении, за её спиной, я увидел две выглядывающие из-за двери головы и понял, что сейчас пойдёт если не генеральное наступление, то точно разведка боем. Следом за ней понуро двигался и глава семейства, мой папахен и, судя по его виду, его как минимум полночи усердно пилили в три пилы, используя приёмы явно запрещённые всеми конвенциями мира.

— Дрейк, нам надо серьёзно поговорить, — она уселась напротив меня, а отец примостился на стуле сбоку, стараясь на меня не смотреть.

— Да, конечно, мам, — произнёс я, промакивая губы салфеткой, отложил в сторону вилку с ножом, выжидательно на неё посмотрел.

— Да ты ешь, ешь, — внезапно чуть смутилась Эльвира.

— Так разговор же серьёзный.

— Но это не означает, что ты должен остаться голодным.

Ну конечно, главное чтобы сыночка хорошо кушал и не болел. Я хмыкнул, но снова взялся за приборы. Мне, в общем-то, и так ничего не могло испортить аппетит, тем более какие-то там разговоры. Я даже под обстрелом всегда строго соблюдал время приёма пищи. Вокруг земля трясётся от Армагеддона, защитный купол трещит под напором плавящего землю пламени, а я знай себе яичко всмятку ложечкой кушаю.

Зато потом, после яичка и силы сразу добавлялись, по пояс, так сказать, супостата вниз головой в землю вбить и Армагеддон этот ему в одно место, удобно приготовленное, засунуть.

— Так о чём, мама, ты хотела поговорить?

— Об этом твоём договоре с отцом, — произнесла та твёрдо.

— И что с ним не так?

— Понимаешь, сын, — произнёс Ричард Рассказов, уткнув взгляд в пол, — я тогда немного погорячился, всё-таки лучше когда твоя жена… — тут он напоролся на острый взгляд супруги и быстро поправился, — или жёны, будут из нашего рода, чтобы не было потом никаких проблем с роднёй жены из другого рода. Сам понимаешь, что она будет стараться помогать своим, может даже в ущерб тебе и нашему роду.

— Тянуть одеяло на себя? — уточнил я, обгрызая жареное крылышко молодого цыплёнка.

— Вот вот, — отец обрадованно закивал, — именно, сын, именно.

— Видишь, Дрейк, — довольно произнесла маман, — не стоило так серьёзно относиться к тому, что твой отец произнёс в запале, он это сделал просто не подумав. Аристократка из другого рода, это сплошная головная боль.

— Ну… — протянул я, выковыривая зубочисткой остатки цыплёнка из межзубного пространства, — тогда точно с этим не будет никаких проблем. Моя будущая жена — безродная.

Мне кажется, если бы я сказал, что я гей, родители были бы меньше шокированы, чем когда я произнёс, что приведу в дом простолюдинку. Эффект был, словно всех разом шандарахнуло молнией и парализовало. Зазвенела по полу выроненная отцом вилка, с грохотом выпали в дверной проём близняшки, а маман, нервно и прерывисто задышала, словно собираясь хлопнуться в обморок.