Наследник криминального Малыша (СИ)

Едва добравшись до работы и успев только переступить через порог школы, меня неожиданно просят зайти в кабинет замдеректора. Поднявшись на нужный этаж, заношу руку чтобы постучать, как дверь передо мной распахивается и я с размаху натыкаюсь на хитро-слащавую улыбку.

Я видела этого мужчину всего два раза, а отторжение он вызвал во мне уже с первой секунды. От его липкого, блуждающего похотливого взгляда хотелось, пойти вымытся. Такой лощеный, самодовольный носитель брюк.

И вот стою я в центре ковра, а этот мистер " накрахмаленный воротничек" обвиняет меня в краже денег, якобы пропавших из ящика стола, в его кабинете. Где мной вчера вечером проводилась уборка. А далее следует еще более ошеломляющее заявление. Что если я соглашусь стать его любовницей, он не станет возбуждать дело и заявлять на меня в полицию.

— Выбирай. — с явной издевкой, снова натянув на свое лицо эту мерзкую улыбку.

Я впала в ступор, просто моргала глазами и не могла поверить в размеры человеческой подлости, наглости, безцеремонности и откровенного хамства.

Пауза затянулась, видимо сказывалось нездоровое состояние в котором я прибывала, но мое молчание расценили по своему "как знак согласия". И вот уже я чувствую как мужские руки по хозяйски расположились у меня на талии. Видимо пришло время вспомнить чему меня учили в школе самбо. Пробиваю этому герою любовнику коленом между ног, а ребром ладони в область шеи.

ВЫБИРАЙТЕ Олег Михайлович, что пострадало сильнее.

Вылетаю из кабинета и слышу вслед хрипящие, сдавленные звуки.

— Ты еще пожалеешь Васина. Я тебя засужу. Ты уволена без выходного пособия.

Кое как застегнувшись, выбегаю на улицу и с всего маху врезаюсь во что то твердое, и огромное. Первая мысль ЭТО КОНЕЦ, а на глазах и так предательские слезы обиды и унижения.

— Маленькая.

Глава 31

Больничный запах пропитал все части тела, заложил слизистые. У меня нестерпимо пульсировало в затылке, в такт гуляюшего по коридору эха попискивания электронных приборов.

Я не помню как уложил тело маленькой на заднем сидении своего автомобиля. Как вел машину. Я вообще ничего не помню с момента, как хрупкое тельце оседает на снег.

Рванул, подхватывая почти что коснувшийся земли полувоздушный стан, а заглянув в ее безжизненно бледное лицо, окаменел. Я просто впал в состояние шока, пока не заорал и не услышал свой горловой, замогильный голос.

— Открой глаза! Ну очнись же девочка, слышишь? — шипел сквозь сведенные челюсти, пытаясь привести малышку в чувства.

С этой секунды я словно погрузился в вакум. Глаза налились кровью и мне казалось я слышал треск собственных сосудов в ушах. Как будто я глубоко под водой и от силы давления меня разрывает на части. Почему…? Почему отпустил? Почему мать вашу?

Не знаю с кем я говорил и кому рычал проклятия весь путь до больницы. То ли богу, то ли черту, то ли себе, а то ли одной знакомой костлявой суке.

Если заберешь ее у меня я устрою гребаный конец света. Слышишь?

Я взорву к чертям этот ублюдочный земной шар. Только посмей ее тронуть. Камня на камне не оставлю. Ты охуеишь…

Влетел в приемную, толкая к дъяволу каждого, кто попадался на пути. Орал как одержимый безумец.

— Врачаааааа!

— Потерпи девочка. — повторял как мантру.

Маленькая так и не пришла в себя за время дороги.

Это была дичайшая паническая истерика. Со мной творилось что-то немыслемое. Меня скручивало пополам, а внутри где сердце, болело так, что я хотел орать от этой дикой боли.

А потом час полной неизвестности. Снова вакум блядь. И не одна сука мне не могла сказать, что там с моей малышкой.

— Это гинекология, сюда мужчинам нельзя…

— Ждите…

— Успокойтесь. — невозмутимо, едва отрываясь на секунду от телефонной трубки по которой она уже час с кем-то пиздит.

— Какой блядь успокоитесь. Да вы сука издеваетесь? — заорал я на всю клинику.

— Какого хуя тогда вы тут вообще сидите?

Я сорвался, слетел с катушек, дав волю отчаянью и панике. Расхуярил все что попалось под руки и преодолев разделяющее нас растояние выхватил телефон из рук этой старой проститутки возомнившей себя хуевым богом этого места и долбанул его о стену. Эта общипанная курица с выкатившимися испугаными глазами хоть зашевелилась наконец на стуле, визжа от возмущения.

И вызвала охрану. Да неужели.

Я не редко встречался, еще с детского дома, с такими особями, занимающими не свое место.

Как можно работать с детьми и ненавидеть их? Как можно работать в больнице и не иметь сострадания к людям?

Если бы не ее приклонный возраст и отсутствие в штанах члена…я отымел бы ее во все ее морщинистые щели.

А завидев охрану, эта разношеная дырка ядовито заулыбалась играя на моих нервах. Повидемому наивно полагала, что охрана меня сейчас успокоит. Но ее улыбка быстро сошла, как только я заехал в челюсть одному из верзил имевшему глупость все-таки открыть свой рот и выхватив ствол у него из за пояса приставил к голове второго упыря.

— Только дернишся и украсишь интерьер своими мозгами.

И тут как по мгновению волшебной палочки из недр коридора выходит врач.