Наследник Магнитной горы

Все оказалось совсем не так, как в период ученичества. Не было больше ни старания, ни пестуемого Днями и Днями умения, ни тщательного расчета. Только безумное вдохновение и непрекращающийся восторг, будто каждый удар молота отдавался криком: «Я могу! Я все могу!» Он ощущал себя сразу словно и мастером, и изделием, он бил молотом… и он же поворачивал свои стальные бока, подсказывая, куда лучше ударить, где погладить, а где лучше не трогать. Он ковал простенькую деталь для не слишком сложного механизма и в то же время понимал: стоит ей встать на место, и запор между Нижней и Средней землями легко повернется, и никогда больше не сдвинется, и никаким злобным тварям здесь уже не пройти – ни вверх, ни вниз. Потому что так задумал он, мастер Хакмар, черный кузнец, и да будет так!

«Будет, будет, – ехидно высказался внутренний голос. – Если, конечно, сейчас какой мэнкв не похлопает лапищей по плечу и не предложит прерваться на обед. Он – едок, ты – блюдо».

Хакмар невольно кинул быстрый взгляд на застывшего у выхода из Буровой стойбищного. Ох, горе горькое: мелкий, тощий, встрепанный, бубен больше его… И вот этот собирается держать мэнквов, пока Хакмар работает? В пасть залезет и в зубах застрянет!

– Мэнквы – мое дело, не отвлекайся, однако, – словно читая мысли Хакмара, очень спокойно сказал черный шаман. И на мгновение обернулся. Кузнецу показалось, что он снова глядит в провал в Нижний мир – глаза Донгара были залиты первозданной чернотой, а вместо зрачка в их глубине будто крохотные горны вспыхивали, исчезали, снова вспыхивали, рассыпая сполохи Рыжего огня.

Хакмар понял, для чего Среднему миру нужны были черные шаманы и почему они стали возвращаться сейчас! Потому что когда Долгая Ночь наполняется чудовищами, когда рушатся границы между мирами и из-под земли лезут твари, которым нет места под солнцем Среднего мира, справиться с ними может только вот такой Донгар Кайгал, которого даже в царстве Эрлика боятся!

У распахнутой двери в будку раздался топот, и в проем стали видны ноги мэнквов. Через выломанную крышу слышалось ворчание и рев перерыкивающихся людоедов. Хакмар невольно замер…

– Я сказал – не отвлекайся! – громко, нисколько не скрываясь, отчеканил Донгар и гулко ухнул колотушкой в бубен.

Ладно, чего уж там – мы тоже стучать умеем! – Хакмар со звоном ударил молотом.

Бух! – колотушка. Дзанг! – молот. Бух-бух! Дзанг-дзанг!

Результат не заставил себя ждать – множество голов сразу сунулись в будку. Толкаясь ушами и щеками, между разодранной на металлические полосы крышей просовывались морды многоголовых великанов, с интересом рассматривающих – что там такое?

Подскакивая и монотонно напевая непонятное, Донгар кружил по краю черного провала, на самом виду у мэнквов.

Многочисленные, здоровенные, как рудничные колеса, глазищи великанов разом распахнулись – добыча! Еда! Прямо тут, и ходить никуда не надо!

Не поднимая головы, Хакмар продолжал орудовать молотом.

Донгар плясал.

Истекающие слюной языки облизнули толстые губы людоедов…

Напев черного шамана перешел в глухое бормотание.

Хакмар ударил молотом.

Гнилостная вонь из жадно распахнутых пастей хлынула сверху, перекрывая даже едкий запах раскаленного металла…

Донгар коротко вскрикнул и снова забормотал, легонько постукивая в мерно гудящий бубен…

Молот Хакмара перешел на быструю дробь – транг-банг, транг-банг!

Радостно ухающие людоеды потянули когтистые лапы к добыче.

Шаманский бубен взвыл разъяренным волком!

Мэнквы ответили ему диким многоголосым воплем – и протянутые за добычей ручищи вцепились друг в друга прямо над развороченной стальной крышей. Будку зашатало…

Краем глаза Хакмар успел увидеть, как желтые, похожие на камни зубищи мэнква с хрустом переламывают шею сородича… одна из голов великана бессильно повисает, будто на ниточке, но мэнкв выворачивается… Захваченные дракой монстры исчезли из его поля зрения… тут же сменившись другими людоедами. Которым совершенно не было дела до побоища – они хотели кушать мельтешащих внизу человечков!

Черный шаман завертелся в пляске, выбивая дробь из обезумевшего бубна. На физиономии самого здорового мэнква отразилось тупое недоумение… Он повернулся к сородичу и шарахнул его кулаком по темечку. Полуоглушенный мэнкв покачнулся, похлопал глазами и врезал следующему. Тот развернулся – вместо того, чтоб выдать обидчику сдачи, ощерив зубы, кинулся на напирающих сзади сородичей. Неистовый грохот бубна метался в крохотной комнатенке, эхом отражаясь от стальных стен. Кольцо из мэнквов окружило будку, где засели мальчишки. Вставшие на их защиту великаны сцепились с соплеменниками, не подпуская их к добыче. За стенами слышались звуки отчаянной грызни: многоголосые вопли, завывания, визг и булькающий хрип.

– Как ты заставляешь их слушаться? – зажимая клещами и переворачивая заготовку, спросил Хакмар.