Наследник огня и пепла. Том VI. Сердце бога

— Он врет, — говорит женский голос с сильным таэнским акцентом. Он доносится откуда-то снизу. Я с трудом свешиваюсь с телеги и вижу под ней женщину. По её лицу размазана кровь. Она сидит рядом с каким-то кульком, тоже вымазанном в крови.

— Наглая грязь! — тут же реагирует Динадад и указывает на неё пальцем. — Ты заплатишь…

Дальше, видимо, будет общепринятая формула «за оскорбление жизнью». Я успеваю перебить его.

— Ланс, — говорю я. Врожденные манеры заставляют Динадада замолчать. Дрессируют тут аристократов хорошо. Хоть я валяюсь на тряпье в крестьянской телеге, я все еще уважаемый человек. Волок помогает мне поднять голову. Я хватаюсь за пацана и с его помощью сажусь на телегу. — Ланс, если он раскроет еще раз пасть без разрешения, убей его.

С этими словами я спрыгиваю с телеги. Но в глазах темнеет и я оседаю на землю. Ланс секунду смотрит на меня. А потом, с каким-то облегчением, улыбается. Захлопывает забрало и разворачивается к Антону. Вернее, к его коню. И делает шаг вперед. И бьет своей закованной в латы грудью в нагрудный щиток коня Антона. Вот всегда так, страдает не тот, кто виновен. От удара грудь в грудь ошалевшая скотинка приседает на задние ноги. Похоже, Ланс кастанул на себя что-то семейное, какую-то каменную кожу. Будь на месте антоновского скакуна моя Коровка, такой номер бы не прошел. Мой битюг уже давно больше похож на длинноногого быка, чем на скакуна.

С Динададом и Антоном свита, но она стоит поодаль. Но сейчас все всадники хватаются за оружие. И тут вдруг между мной и ними врывается Коровка. Громко ржет и встает на дыбы. Это, парадоксальным образом, снимает обострение — у Данадада и Антона появляется благовидный предлог сдать назад. Коровка уже прославился своим нравом, поэтому держаться от него подальше — воспринимается как проявление здравого смысла, а не трусости. Динадад и Антон заставляют своих коней пятится. Я отмечаю это все краем глаза — едва я плюхнулся на землю, уронив нечаянно рядом с собой и Волока, как женщина, прячущаяся под телегой, заговорила:

— Выстрелили арбалетом. Из окна башни-то. И раз, и другой. И мы так-то и не прятались особо. Ждали, что сеньоры рыцари сделают что… А они не делают. И тут вдруг девочка моя… Лилия… — у женщины срывается голос. По лицу катятся слезы, чертя в пыли новые дорожки. Она смотрит на меня полным муки взглядом. И тут я понимаю, что рядом с ней не кулек, а девочка, примерно возраста Волока. Завернута в окровавленную ткань. Я осторожно приподнимаю край покрывала, вижу бледное личико и арбалетный болт, торчащий в тощем тельце. Арбалет явно хреновый был. Отсырел, или ослаб, или тетиву плохо натянули. Вошел в тело сантиметров на десять. Даже кожаную бронь или поддоспешник бы не пробил. Но тощей девчёнке и этого хватило. Женщина смотрела на меня с лицом, будто что-то ждала от меня. Хотя, нет, все наоборот. Она смотрела мимо меня, ни на что больше не надеясь. — Одна у нас она оставалась, последняя.

Я вдруг понял, что женщина стара. Не по меркам моего мира, по местным. Ей было слегка за сорок. Просто она была очень красива. И до сих пор была. В моем мире могла бы стать супермоделью. Последняя? Видимо все остальные дети умерли.

— Муж мой взял топор и пошел внутрь. Залез в окно прямо по стене. Он же с детства все руины в Таэне облазил. И сегодня, как молодой был…

Женщина опустила голову. Я глянул на башню. Дверь была распахнута, из окон выбрасывали мебель, рядом и в окнах мельтешили латники и пажи. А в десяти метрах от нас тихо стоял человек, весь в крови. В руках у него был маленький местный топорик для работы по дереву, весь перескобоченный, как будто им рубили камень. Сам человек был весь забрызган кровью. Весь в мелкую красную крапинку, как будто его обрызгали из пульверизатора. Он стоял опустив голову. И несмотря на то, что под ярким местным солнцем я отчетливо видел и ярко красные крапинки крови и серую пыль на его коже, его лицо показалось мне черным. Видимо, это от горя.

Я протянул руку и коснулся шеи девочки. И почувствовал едва заметное биение жилки под тонкой кожей.

— Волок, — сказал я. — Иди сюда. Видишь болт? Надо выдернуть. По моей команде. Понял?

— Да, — внезапно ответил пацан, заставив меня на секунду застыть в удивлении. Но времени удивляться не было. Я прикрыл глаза, прислушиваясь. Нащупал в себе какие-то крохи магии. Я отдыхал вряд ли больше пятнадцати минут. Но что-то, все же, поднакопилось. Я запустил левую руку под рубаху, скрипнув зубами от прострелившей локоть боли. Надо было еще и стараясь сделать это так, чтобы Динадад и Антон не смогли рассмотреть, что я делаю. Не нужно им знать про мои артефакты. Кажется в жемчужинке тоже что-то на донышке «плескалось». Немного подышал, коснулся другой рукой тела девочки сказал:

— Давай!