Наследник огня и пепла. Том VI. Сердце бога

Я посмотрел ему в лицо и вдруг понял, почему весь обоз в едином порыве высыпал в ночную вылазку. Их гнала, как кнутом, алчность. В темноте, как им казалось, будет просто бездна возможностей стянуть что-то дорогое у рыцаря и скрыться. Не важно что — даже складная табуретка может хорошо поравить дела семьи, у которой нет ничего. Дорогая и авторская ведь вещь. Выменять на мешок брюквы и месяц голова не будет о еде болеть. А если умыкнуть казан, одежду, или доспехи — это как в лотерею выиграть. За кольчугу можно арендовать на год кусок земли с домом, и еще на посевные останется. Хотя, может и на дольше. Смотря какая кольчуга.

Я еще раз посмотрел на испуганную до одури толпу, которую резиновым жгутом тянуло к палаткам впереди, слегка подсвеченным походными кострами. Они противились этому, но силы были не равны. Я уже видел, как группки пехотинцев двинулись вперед, не дожидаясь моей команды.

— Сеньор Магн, — прогудел над ухом Сперат.

— Да! Что? — вскинулся я.

— Я… Что-то кажется мне… — замямлил Сперат. Но быстро подобрал слова. — Я могу песню спеть. Воодушевляющую. Правильно будет, если я прямо вот тут и спою. Только вам лучше отойти подальше. Шагов на пятьдесят достаточно будет.

Я кивнул, хлопнул Сперата по плечу, чуть не выбив из его рук футляр с лютней, который он с ловкостью фокусника уже выудил из жадносумки. Сказал:

— Встретимся в центре, у палатки Старого Волка! — и поспешил обратно.

По закону вселенской подлости, именно в этот момент нас осветило серебристым светом ночного светила. Оказывается, до этого момента небо было затянуто тучами. И вот сейчас они рассеялись. Очень быстро, сначала проблески в рваных дырах ночных облаков, а потом все больше и больше, наконец, полностью залив нашу армию светом. Нет, светло не стало. Это как если бы я подсветил себя, подняв высоко над собой блокировочный экран смартфона в посередине очень темного стадиона. В паре шагов уже толком ничего не разглядеть. А вот меня самого издалека видно. Из тьмы проступили очертания ближайшей рощи, вокруг освещенных костерками вражеских палаток стали видны и другие, до того скрытые темнотой. И, конечно, темные силуэты моей армии с блеском холодной стали, прямо на голом поле, было трудно не разглядеть. Дозорные у врагов были. Я услышал тревожные крики и пронзительный, как скрежет ножом по стеклу, вой сигнальных рогов. Я припустил бегом, уже не скрываясь, крича во весь голос:

— Вперед! Вперед! Кто первым доберется до Старого Волка, получит от меня лично сотню дукатов! Пять сотен!

Я даже молотом размахивал. Вряд ли люди в темноте это видели. Латники не торопились бросаться в бой. Их лиц за закрытыми забралами я не видел. Они смотрели не на меня, а на вражеский лагерь. Все же, там многие успели уснуть, я видел как мечутся фигурки в исподнем рядом с кострами. Видимо, собирают оставленную на ночь сушиться у огня обувь.

— Одни Итвисы кругом, — пожаловался я Лансу, который нагнал меня неторопливым шагом.

— Итвисы хотя бы баб могут убить, они не настолько трусливы! — громко согласился со мной Ланс. Прямо крикнул. Молчаливая масса латников оставила это вопиющее оскорбление без внимания. Я развернулся и пошел к вражескому лагерю. Неподалеку брел Ланс, держа свой двуручный меч. Впереди застучали арбалеты. Палили в темноту за нашими спинами. Ланс захлопнул забрало. Я последовал его примеру. Будет очень глупо помереть от случайного болта, попавшего в лоб.

— Сеньор Магн, — сказал он холодно шагов через сорок. Я не слышал других шагов и лязга доспехов. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что за нами никто не пошел. Ланс молодец, конечно. Крайне дипломатично выразился. Не призвал остановиться, нет. Прямо обтекаемый, как презерватив на члене.

Я набрал в грудь воздуха, чтобы ему ответить. Пахло костром, пылью, персиковыми деревьями от рощи, немного скошенной травой и опасностью. Я хотел его успокоить, что всегда можно сдаться в плен и нас выкупят. Но меня, наконец, отпустила давящая тревога, а на её место пришла пузырящаяся, веселая, злость. Хотя даже наоборот. Злая, толкающая на лихость, радость от предстоящей схватки. Возможно, именно из-за этого, я сказал.

— Какая прекрасная ночь… Чтобы умереть.

Ланс споткнулся, и издал звук, как будто воздухом подавился. Впрочем, быстро пришел себя, издал ехидный смешок и нагнал меня.