Наследник олигарха

— Я довезу тебя за двадцать минут, — пообещал он, — если не будет этих проклятых пробок. О чем только думает наша мэрия? Скоро мы все будем ездить на велосипедах.

За двадцать минут не получилось, но уже через тридцать пять мину! Дима припарковывал свой автомобиль у входа в адвокатскую квартиру Плавника. Рядом выстроились солидные «БМВ» и «Мерседесы», на их фоне автомобиль Димы казался игрушечным. В приемной роскошного офиса их уже ждала высокая женщина лет тридцати, с безупречно уложенной прической, хорошим макияжем. У нее были такие ноги, что она вполне могла появиться на подиуме, тем более что ее юбка заканчивалась гораздо выше колен. Она была в темно-сером деловом костюме. Коротко подстриженное каре, яркая помада, темные красивые большие глаза. Такие сотрудницы были незаменимы в качестве превосходного антуража любого офиса.

— Господин Шарипов! — Она не спрашивала, только осведомилась для порядка. Было заметно, что она ждала именно их.

— Да. И мой представитель господин Сизов. — Он толкнул немного опешившего Диму.

— Пойдемте за мной, — предложила она, повернувшись на своих высоких каблуках, — Иосиф Борисович вас ждет.

— Какая женщина! — вздохнул Дима. Он был ей по плечо. Более высокий Ринат был почти одного роста с этой сотрудницей адвокатской конторы.

Они поднялись на второй этаж. Прошли в приемную, где сидела другая, не менее симпатичная, молодая женщина и молодой человек, профессионально оглядевший обоих посетителей. И затем они вошли в огромный кабинет адвоката, где их уже ждали. Кроме хозяина кабинета, в комнате находилось еще двое незнакомцев. Сам Иосиф Борисович Плавник был среднего роста, лысый, с подвижным лицом, тонкими бровями, имел короткую бородку и усы, делающие его облик особенно запоминающимся. Он был одет в темно-синий костюм в тонкую полоску. Когда адвокат поднимал руку, были заметны его запонки с небольшими бриллиантами.

Двое других, очевидно иностранцев, были похожи друг на друга. Один очень высокий, худощавый, коротко остриженный, уже начинавший седеть мужчина, носивший очки в изящной дорогой оправе. Другой чуть поменьше ростом, светловолосый, светлоглазый, имевший небольшой шрам на левой щеке.

— Входите, входите, — вскочил со своего места адвокат.

Он подбежал к гостям, пожал им руки, пригласил к круглому столу. Представил двух других гостей.

— Мистер Дрюмо, — это был высокий мужчина в очках, — и мистер Леклерк, — это был светлоглазый со шрамом.

Затем представил прибывших.

— Господин Шарипов. — Он показал на Рината. — И господин…

— Сизов, — подсказала ему вошедшая с ними сотрудница Плавника.

— И господин Сизов. — Адвокат кивнул ей, разрешая удалиться.

И пригласил всех к столу.

— Господин Шарипов, — немного торжественно начал адвокат, — прежде чем мы начнем наш разговор, мы бы хотели уточнить некоторые детали, касающиеся вашей семьи…

— При чем тут моя семья? — недовольно спросил Ринат. Он подумал, что речь пойдет о Лизе. Неужели она решила снова подать в суд на алименты? Хотя они сказали, что она с ними не разговаривала.

— Речь пойдет о вашем дедушке, — пояснил Плавник.

— О дедушке? — еще более удивился Ринат. — Он давно умер. При чем тут мой дедушка?

Дима явно не знал, куда девать руки. Он немного терялся в подобной роскошной обстановке, впервые смущаясь и своей куртки, и своих ботинок.

— Давайте по порядку, — предложил адвокат. — Вы сын Равняя Шарипова и Екатерины Полищук. Все правильно?

— Пока да.

— Ваша мать была дочерью Петра Григорьевича Полищука, бывшего генерала Советской армии, умершего в Киеве в восемьдесят восьмом году? Правильно?

— Да. Он был летчиком. Только не бывшего генерала. Он и умер генерал-лейтенантом в отставке. Имел восемь орденов. И был Героем Советского Союза. — Он всегда гордился своим дедушкой.

— Все верно. У него была супруга, мать вашей матери. Анна Александровна Романенко, умершая в девяносто втором.

— Как хорошо вы знаете биографию моей семьи. Все правильно.

— Ваша мать была единственным ребенком в семье?

— Да. У моей бабушки не могло быть больше детей. Родился мальчик, но он, кажется, умер еще в двухмесячном возрасте. За четыре года до рождения моей матери. Бабушке говорили, что она не сможет рожать, но она рискнула и в пятьдесят седьмом родила мою маму. Дедушке тогда было уже около сорока лет. Больше у них детей не было.

Иностранцы переглянулись. Леклерк что-то тихо пояснил по-французски. Очевидно, он лучше знал русский язык, чем его коллега. Было заметно, что об этом мальчике они не знали. Плавник закивал головой в знак одобрения.

— А ваша мама никогда не говорила вам, что у ее отца была и другая семья?

— У дедушки? — удивился Ринат. Он хорошо помнил своего дедушку. Тот запомнился строгим и принципиальным человеком.

— Во время войны у него была так называемая «фронтовая подруга», — пояснил Плавник. — Ему было только двадцать шесть, когда началась война. А в сорок пятом — тридцать. Он командовал сначала эскадрильей, потом полком, в конце войны дивизией истребителей. И в качестве командира такого ранга мог позволить себе иметь… «друга», который заботился о его быте.