Наследник по кривой

— Не будем называть имен… Лев тогда сам не свой ходил, попросил ему пистолет достать, только у меня таких связей нет.

— Когда это было?

— В конце зимы.

— Вот, все совпадает. Он должен был бандитам деньги, оттого и украл эти пятьдесят тысяч.

— Пятьдесят тысяч? Не смешите, — махнул рукой Еловой. — Там речь шла о миллионе. Но Лев нашел каких-то людей, они казино у нас держат, те обещали помочь решить вопрос с бандитом. Конечно, тоже в обмен на долю. Они вроде бы ему и пистолет подсуетили. Лев тогда где-то достал солидную сумму и им в качестве задатка отслюнявил. В общем, не знаю, как так вышло, но дядька тот, вор и бандит, вдруг умер в тюрьме, и даже вроде как естественным путем. Коронарная смерть, что-то типа того. Хотя кто его знает. Но и это не помогло. Поймите, найти сокровища — это половина дела, а вот что с ними дальше делать? Лев наводил справки и понимал, что ему нужно безопасно провезти сокровища через таможню. Поверьте, там денег хватило бы, чтобы обеспечить роскошную жизнь за границей. Только за одну книжицу, покрытую сусальным золотом, иностранцы на анонимном аукционе предлагали четыреста тысяч евро. Но те люди, что Льву взялись помочь, вроде как тоже решили нагреть руки и требовали все больше и больше. В общем, попал он как кур в ощип. Не те, так эти.

— Вот почему он такой нервный был, — протянул Славик.

— Ему постоянно названивали, а как-то даже сюда явились. Я пытался… подслушать, но не особо преуспел. Вроде как он им в задаток книжицу отдал, но они стали интересоваться остальным. А Лев сказал, что они мышей не ловят. Дескать, сынок нашего почившего бандита на него охоту устроил и грозился вернуть семейные реликвии. Записку Льву прислал. «Я вас, ворюга, говорит, на кол посажу. И поверну». Это сынок так написал. Затейник, блин. Оттого Льву пришлось в спешном порядке перепрятать ценности, и пока они не избавят его от сынка, он не намерен дальше сотрудничать. Это он им так сказал. Когда они ушли, Лев вызвал меня, был белый как мел. И говорит, дескать, никому доверять нельзя.

— А вы знаете, где эти ценности? — не унимался Славик.

— Если бы. После того как мы нашли сокровища, он резко охладел ко мне. Никому не доверял, так что где он их прятал — понятия не имею. Я советовал банковскую ячейку, но он только рукой махнул. Боялся, что про сокровища кто-то узнает. Хотя и так уже полгорода… И вот теперь вы говорите, что Льва… убили? Это что же получается, сынок бандита постарался или те, защитнички с большой дороги?

— Время покажет. Если все как вы говорите, то логичнее было бы Леву пытать, чтобы узнать, где сокровища. Какой толк от мертвого?

— А если они разозлились и уже не думали о толке? — встрял Славик. — К примеру, этот сынок… Проник в дом и Льва пристрелил.

— Хоть бы они сокровища свои нашли, а то вдруг нет? Они же тогда ко мне могут явиться? Вы им скажите, что я ни ухом ни рылом! Я сам, можно сказать, жертва. Лева мне ни копеечки из найденного не выдал. А подписи под документами мои стоят, теперь хоть в петлю. Сегодня же уволюсь и уеду к тетке в деревню.

— Так у них же руки длинные, — напомнил Славик.

— Так и деревня в Белоруссии, — огрызнулся Еловой. — Близко видать, да далеко шагать. Там правовое государство, не дадут пропасть за фунт изюма.

Вернувшись домой, мы застали идиллическую картинку. Сиделка Надя катала бабушку с Деткой по саду, а та с упоением рассказывала ей очередную серию «Рабыни Изауры»:

— А он ей и говорит: потерпи немного, горемычная, ну что тебе стоит. Он тебе руку на коленку — зато потом денег отсыплет. А она ему: не хочу старика да и притворяться не желаю. А этот ирод вроде как обещал ей райское блаженство, а сам инструкции по охмурению раздавал. Кому это понравится? Вот и сбежала моя ясочка.

— Ну и хрен с нею. Полетает и вернется. Что вы так убиваетесь, бабушка? Вот был у меня один буйный, так он знаете как убился? Взял в одну руку ведро, а в другую…

— Хорошо, что сиделка нашла к бабке подход, — зашептал Славик, не дав дослушать интересный момент про усмирение буйного. — Кто-то должен заботиться о Крокодиловне. Не знаю, сколько мы сможем здесь находиться. Как подумаю, что со всем богатством деда придется управляться кому-то из нас, так дурно становится. Все-таки деньги — это очень обременительно. Надо будет проконсультироваться у нашего папы номер два по поводу управления капиталами, он по этой части большой специалист.

Тут Славик принялся разглагольствовать о своих роликах, в которые не худо было бы вложиться, а я подумала, что у деда, скорее всего, хватило ума оставить наследство кому-то более вменяемому.

В любом случае мысли мои пришли к тому, что в скором времени мне предстоит вернуться на работу. И в сложившейся ситуации это был не худший выход. Сердечные раны отлично врачуются повышенной занятостью. Хотя кого я обманываю? И на работе мне все будет напоминать об Аркадии.