Наследник погибшего брата (СИ)

Муж выходит из комнаты и прикрывает за собой дверь. А я внезапно ощущаю себя брошенной и никому не нужной. Остаться одной в день собственной свадьбы — то еще удовольствие. Головой я понимаю никчемность своих эмоций. Я попросту не имею на них права. А в груди болезненно давит, и новая волна слез рвется наружу. Хватит. Нельзя раскисать. Берусь за колеса на коляске и неуклюже толкаюсь в сторону ванной.

Удивительно, но без труда въезжаю в небольшое помещение. И внутри все оборудовано для меня. Есть поручни и держалки, чтобы было удобнее пользоваться уборной. И раковина на комфортной для меня высоте. Мысленно благодарю Назара и умываюсь холодной водой. Пора приходить в себя и учиться жить по новым правилам.

— Как ты? — Яна осторожно заглядывает в комнату.

— Уже нормально, — выдавливаю из себя улыбку и жестом приглашаю войти. — Назар ушел?

— Да.

— Хорошо, — вздыхаю, но облегчения не чувствую. Не могу определить свои ощущения, они какие-то резко противоположные.

— Давай осваиваться? — с энтузиазмом предлагает медсестра.

— Переодеться бы для начала, — виновато пожимаю плечами. Я не способна даже на это.

Яна одобряюще улыбается и идет к шкафу.

— Сейчас посмотрим, — распахивает дверцу и замирает. — Ой…

— Что там?

— Вещи твоего мужа.

Назара? В моей комнате?

— То есть как?

Неприятный озноб скользит по коже, а в душе зарождается нехорошее предчувствие. Я надеюсь, это какая-то ошибка?

— Это же ваша супружеская спальня. — Яна как ни в чем не бывало пожимает плечами.

Да, но не все так просто.

— Наш брак фиктивный, — поясняю я и стискиваю кулаки.

Как же так? Неужели Назар меня обманул? Но зачем? Что ему от меня надо? Вопросов накопилось слишком много, а задать их некому.

— Оу, тогда не знаю, — озадаченно говорит она. — Ну вернется и спросишь. Я нашла твои вещи. Давай выберем что-нибудь.

— Они не мои, — недовольно огрызаюсь. Еще не переварила новый сюрприз от мужа. — Просто женские.

— Да, ты права, совсем новые. — Яна перебирает плечики. — Но давай все же воспользуемся? Не в платье же тебе с ребенком заниматься.

Вынужденно соглашаюсь, но к Назару у меня все равно много вопросов. Яна помогает переодеться в домашнее платье и смыть косметику. Так себе свадебное торжество получилось. Но зато без иллюзий, сразу суровая правда жизни.

Слышу плач дочери, и кожа мгновенно покрывается мурашками. Хочу рвануть, даже пытаюсь сдвинуться, но не могу. Не получается.

— Яна, нам надо в детскую, — умоляюще зову.

— Там няня.

— Я сама хочу. Пожалуйста…

— Ну тогда поехали, — улыбается она и берется за ручки на коляске.

Вывозит меня в коридор и толкает дверь детской. Та открывается. Наталья видит нас и нехотя поднимается с кресла. А ребенок в это время истошно плачет. У меня сердце сжимается, а она просто сидит.

— Вас ничего не смущает? — зло бросаю ей.

Яна достает малышку из люльки и отдает мне. Осторожно кладу на руку и покачиваю, пытаясь успокоить. Иришка смешно хмурится, но плакать перестает. Серьезная такая, строгая, но в то же время милая. Смотрим с ней друг на друга и знакомимся.

— Я как раз хотела… — Наталья пытается оправдаться, но я не обращаю на нее внимания.

— Не стоит, — качаю головой и улыбаюсь своей девочке. — Мы справимся. Правда?

— Но…

— Наталья, — все же поднимаю на нее глаза, — я хочу побыть со своей дочерью.

— Ее нужно переодеть и покормить. — Та недовольно поджимает губы и смотрит на меня, как на низшее существо. Я вообще-то безногая, а не безрукая и вполне способна позаботиться о ребенке. По крайней мере, надеюсь на это.

— Принесите бутылочку и можете быть свободны, — говорю четко и спокойно, хотя все больше раздражаюсь. Ну не нравится мне эта няня. Энергетика у нее очень низкая и гадкая.

— Назару Леонидовичу это не понравится. — Наталья вздергивает подбородок и усмехается, а мне хочется вцепиться в ее физиономию.

— Со своим мужем я разберусь сама, — чеканю каждое слово. — Без вашего участия.

Очень надеюсь, что Назар не посвящал ее в частности нашей личной жизни.

— Да пожалуйста, — фыркает она и сбегает из комнаты.

Мы с Яной понимающе переглядываемся и выдыхаем. Ей тоже няня не по душе. Может, стоит попросить Назара избавить нас от ее присутствия? Склоняюсь над дочерью и мгновенно забываю обо всем. И про Наталью, и про Назара.

— Хорошенькая, — улыбается Яна.

— Да-а, красивая девочка, — внимательно рассматриваю каждую черточку и едва не захлебываюсь нежностью, что переполняет меня. Никогда не думала, что можно вот так любить человека. Беззаветно и отчаянно.

— На тебя похожа.

Наверное… я не знаю. Мне кажется, не очень. Иришка начинает кукситься и дергать ножками.

— Надо ее переодеть, — догадываюсь я, но даже не знаю, что нужно делать. — Поможешь?

С надеждой смотрю на Яну.

— Конечно. — Она с готовностью кивает и начинает суетиться, подбирая нужные нам аксессуары. Откуда только все знает.