Наследник погибшего брата (СИ)

Нахрена? Влюбился? Дурак! Решил, что взаимность не так уж и важна. Хотел купить и любовь, и семью? Но это невозможно. Вот эти чистые, искренние эмоции не продаются. К черту все. Не могу я больше так. Не хочу, чтобы меня терпели и тихо презирали. Алла достойна лучшего.

Вхожу в кабинет и хлопаю дверью. Потряхивает от бессильной ярости. Достаю из бара бутылку виски, открываю и жадно пью из горла. Давно не было так хреново, а сегодня мои демоны прямо в ударе. Беспощадно терзают и мучают. Задолбали. Как же их вытравить всех?

Заливаю в себя еще несколько больших глотков и падаю в кресло. Душно, дышать нечем. Распахиваю форточку, расстегиваю пару пуговиц на рубашке и снова пью. Жадно и много. Пытаюсь залить, затушить тот огонь, что полыхает внутри.

Вроде и ничего нового не случилось, все как всегда. Но отчего-то меня кроет, а задача не решается. Я не знаю, как пробить эту чертову отчужденность. Алла не принимает меня. В бассейне поддается, позволяет ей помочь, но после все мгновенно откатывается назад. Я не могу так, просто не вижу ориентира. Как слепой котенок, тыкаюсь и никак не найду верный путь.

Откидываюсь на спинку, прикрываю глаза и пытаюсь расслабиться. Не получается. Меня колотит, а руки сами собой сжимаются в кулаки. Мысли множатся и наскакивают одна на другую, а мозг едва справляется с их количеством. И все они крутятся вокруг жены и дочери. Решение приходит само собой и кажется очень правильным. Хоть и дико болезненным.

Заливаю в себя вискарь и перемалываю внутренности острыми ножами. Я должен отпустить Аллу. Должен дать ей свободу и возможность выбора. Но как, если уже не представляю жизни без своих девочек?

Негромкий стук в дверь прокатывает по нервам. Шумно выдыхаю и открываю глаза.

— Назар, можно? — доносится робкий голос Аллы.

— Нельзя. Уходи, — грубо бросаю я.

Нет у меня ресурса для разговора. Я слишком уязвим сейчас, и держать эмоции под контролем будет сложно. Но дверь все же приоткрывается, и Алла вкатывается в кабинет на инвалидном кресле. Смотрит на меня с бутылкой в руках и недовольно хмурится. Не нравлюсь? Что ж, сочувствую. Я и сам себе противен, но приходится терпеть.

— Чего ты хочешь? — впиваюсь в ее лицо грозным взглядом.

Алла не боится. Совершенно. Смотрит в глаза с вызовом и не собирается уступать. Такая она красивая в этот момент, что я невольно смягчаюсь и любуюсь. В груди давит и горит, запиваю жидким огнем и шумно выдыхаю. Что со мной делает эта женщина? Готов в ноги к ней сесть и голову положить на колени, как верный пес.

— Для меня бокал найдется? — спрашивает Алла и подъезжает ближе к столу.

Удивленно изгибаю бровь. Она что, серьезно?

— Мне есть двадцать один. — Усмешка трогает ее чувственные губы, которые мне так хочется поцеловать.

Хмыкаю и поднимаюсь на ноги. Достаю бокалы и лед. Ставлю на стол и разливаю вискарь.

— Разве девочки пьют крепкий алкоголь?

— Смотря какие девочки. — Алла пожимает плечами и забирает из моих рук свою порцию.

Чокаемся. Она подносит бокал к губам и делает небольшой глоток. Морщится и шумно втягивает носом воздух. Не умеет пить, но все же не сдается. Качаю головой и не могу сдержать улыбку. Все в этой женщине цепляет меня. Как я ее отпущу? Моя она. Только моя.

Глава 42. Алла

Холодный виски обжигает горло и жидким огнем сползает в желудок. Дыхание перехватывает с непривычки. Шумно выдыхаю и зажмуриваюсь. Отпускает. Начинаю дышать ровнее. Нечасто приходится пить крепкие напитки. Я их вообще не люблю, но сейчас сам бог велел. Мне жизненно необходимо немного расслабиться, иначе сойду с ума.

Под внимательным взглядом Назарам мне становится не по себе. Тушуюсь и смотрю в бокал. Кусочки льда плавают в янтарной жидкости. Немного отпиваю и снова выдыхаю. Уже лучше, хотя бы не так жжет. Зачем я пришла? Мне просто показалось, что… Хотя уже неважно.

Решение прийти к Назару далось мне нелегко, но и жить в подвешенном состоянии еще сложнее. Мы с ним никак не найдем точку опоры. Вроде муж и жена, а вроде и совершенно чужие люди. Я так не могу, мне нужна определенность. Хоть какой-то вектор для движения.

Конечно, за столько времени я привыкла к нему и не могу не замечать, что он для меня делает. Не только в бассейне, но и дома. Его знаки внимания, помощь, поддержка — все это не проходит мимо, но и не обозначает наших с ним отношений.

Нам обоим нужен этот разговор, но я не представляю, с чего начать. Назар тоже молчит. Пьем в тишине. Только воздух тяжелеет и потрескивает от напряжения. Физически ощущаю витающие эмоции.

Назар залпом осушает бокал, звучно припечатывает его к столу и откидывается на спинку. Прикрывает глаза и хочет выглядеть расслабленным, но проступившие желваки на лице говорят об обратном. Никак не комментирую. Просто рассматриваю лицо собственного мужа, словно вижу впервые. Назар совсем не похож на брата. Другой…

— Не нравлюсь? — Его губы кривятся в язвительной усмешке, а по моей спине бегут неприятные мурашки.

— С чего ты взял?

— Рассматриваешь.

— Извини, просто… — не нахожусь с ответом, отвожу глаза и кусаю губы. Заметил. Как неловко вышло.